Когда в 1997 г. Михаэль Ханеке снял «Забавные игры», то одним из самых знаменитых приемов этого фильма стало весьма нетрадиционное на тот момент использование известного приема «ломки четвертой стены»: зритель не просто включался внутрь фильма на правах открытого свидетеля (не говоря уже о традиционной роли скрытого вуайериста), а становился символическим соучастником — во всех смыслах — происходящего на экране. За прошедшие с тех пор два десятилетия позиция зрителя-как-соучастника превратилась из авторского эксперимента в сравнительно распространенный кинематографический ход популярного (в том числе голливудского) кинематографа. Это достигается как техническими методами (такими, как трясущаяся камера и заляпанные грязью линзы, имитирующие движение самого зрителя по местности), так и содержательными — от прямого разговора персонажа с кинозалом до использования жанра мокьюментари. В докладе предлагается гипотеза, с какими целями происходит такое настойчивое включение зрителя внутрь диегетического мира художественного фильма. При этом среди целей могут быть как вполне традиционные для кинематографа — такие, как еще более непосредственное донесение основного месседжа фильма до аудитории (пример: вскрытие политических взглядов главного героя в сериале «Карточный домик»), — так и цели более сложной природы, связанные с травестированием и разрушением привычных киноприемов и кинокодов (как в дилогии о Дэдпуле). Однако независимо от целей использование позиции зрителя-как-соучастника приводит во всех случаях к схожему эффекту: зритель, включенный как бы внутрь диегезиса, вынужден отказаться от собственной субъектности, независимой от фильма и существующей до и вне его, и принять те внутренние идеологические позиции, которые ему отводит сюжет.