Владимир Максимов писал о «Красном колесе»: «Любовные сцены — хоть святых выноси. Создается впечатление, что об этой материи вообще автор — отец троих детей — наслышан из литературных источников, причем не самого лучшего пошиба». Однако мы, опираясь на текст романа Солженицына, а также на исследования А. О. Большева «Морфология любовной истории» и А. В. Урманова «Художественное мироздание Александра Солженицына», сделали попытку опровергнуть утверждение критика. Рассмотрены любовные истории 12 персонажей романа-эпопеи А. И. Солженицына. Почти каждый исследуемый нами персонаж, будь он историческим или вымышленным, любит или является предметом любви, имеет свои представления о любви и семье, выстраивая свое поведение в соответствии с ними. Таким образом проявляется индивидуальность персонажа. На примере Ольды Андозерской и Веры Воротынцевой автором поднята проблема любви женщины к женатому мужчине, кроме того, на примере отношения Георгия Воротынцева к Андозерской показана особенность любовной иллюзии (термин А. О. Большева). Кроме того, история отношений Андозерской и Воротынцева схожа с историей из жизни А.И. Солженицына. На примере царской семьи и семьи Ободовских показаны разные стили семейных отношений. История Сани Лаженицына и Ксеньи Томчак - пример зарождающейся любви. Александра Коллонтай — пример ненавистницы семьи и идеолога недолговечной любви-игры. История Зины Алтайской и Фёдора Ковынёва — отношения людей, не способных соединиться в силу характера. Истории любви Ленина и Ленартовича — пример того, какую роль любовь может играть в жизни революционера. На примере Свечина показано умирание семьи. Чернега является примером поверхностного отношения к любви. Наконец, о любовной истории Крымова в романе нет никаких сведений. Анализ текста дает понять, что изображенные Солженицыным любовные сюжеты имеют сложный психологический рисунок. Таким образом, утверждение В. Максимова можно считать неверным.