В последнем романе австрийского писателя Томаса Бернхарда (1931–1989) «Изничтожение: Распад» (Auslöschung. Der Zerfall) перечислены пять произведений, которые герой-рассказчик рекомендует своему ученику как важнейшие для постижения немецкоязычной литературы. Первым в этом списке назван «Зибенкэз» Жан-Поля. Помимо «Процесса» Кафки, «Португалки» Музиля, «Эша, или Анархии» Броха в «канон» вошла также ранняя повесть самого Бернхарда «Амрас» (Amras, 1964).  Автоинтертекстуальность, свойственная всем произведениям писателя, пожалуй, только в «Изничтожении» проявляется столь явно и указывает на программный характер как самого романа, так и упомянутого списка. Самореференция является одной из форм двойничества, свойственного структуре художественного субъекта в прозе Бернхарда: нарратор (и/или персонаж) одного текста намекает намекает на нарратора (и/или персонажа) другого текста, включаясь в игру нарциссических отражений автора в своих фиктивных масках. Игра масок, амбивалентные отношения между парой персонажей, каждый из которых является гениальным или трагически несостоявшимся художником (интеллектуалом, философом и т. п.), составляют основную стратегию Бернхарда. Подобной стратегии следует и Жан-Поль, создавая фикциональную утопию подмен одного «я» другим и обнажая в такой игре механизм романического вымысла как такового. Сопоставление целого ряда повестей и романов Бернхарда с романом «Зибенкэз» позволяет установить типологически близкие формы поэтики (образы персонажа-творца, сюжетные ходы, схематизацию пространства и времени), а также общую — модерновую — природу повествования, сосредоточенного на осмыслении законов вымысла, т. е., по сути, метафикционального.