Несмотря на внешние социально-политические факторы (падение «железного» занавеса, отсутствие жесткой цензуры), сегодня наблюдается мощный процесс активизации и развития «эмигрантского комплекса» русской литературы. Наблюдается процесс переосмысления понятий эмиграция, интеллектуальная / литературная эмиграция (от эмиграции как игры со смертью, «добровольного самоубийства», «двойной географии», свободы, «другого языка и речи» к эмиграции как творческому акту), миграция, экзистенциального статуса, самоидентификации (писатель эмигрант – экспатриант – турист – номад) и миссии писателя, уехавшего из страны (показательны эволюция З. Зиника от «хранителя и продолжателя русской культуры» к «переводчику между Россией и Западом» и пример К. Кобрина как «диагноста» Европы конца нулевых). Судьба писателя становится эмигрантским сюжетом. Появляются новые интерпретации «классических» тем, типы героев и художественные стратегии. Эстетические границы современной литературы русского зарубежья открыты. По сравнению с представителями первой, второй и третьей волн русской эмиграции современные писатели не противопоставляют себя своим предшественникам. Напротив, между волнами (З. Зиник – К. Кобрин) прослеживается творческая преемственность. Сохраняя и развивая реалистические, авангардные, постмодернистские традиции, писатели находятся в поиске новых форм самовыражения. Изменился характер бытования эмигрантского текста, его отношения с нелитературными дискурсами (историей, философией, антропологией, политикой). Концепция эмиграции существует вне зависимости от политической системы в России и за ее пределами. Она определяется не столько политическими, сколько иными, философскими, экзистенциальными факторами и мотивами. В этом смысле русская литература в эмиграции еще только начинается.