В работе проводится сопоставительный анализ особенностей употребления дисфемизмов в текстах читательских комментариев к статьям о внутренней политике России и Франции, взятым из онлайн-СМИ. Было проанализировано 4793 комментария (2498 на русском языке и 2295 — на французском). Интерес к исследованию дисфемизма в интернет-комментариях объясняется тем, что «территория раскрепощения» современных людей, где происходит непринужденное общение, находится преимущественно в интернете [Карасик 2018, 35], а значит, интернет-коммуникация является богатым источником информации об общественном мнении и о способах выражения оценки тех или иных реалий. Дисфемизм — это единица, употребляемая с целью выражения негативного и уничижительного отношения к коммуникативной ситуации в целом, к ее отдельным компонентам или к ее участникам [Гаевая, Никитина 2017; Катенева 2013; Allan & Burridge 2006]. Использование слов с негативным словарным значением является самым продуктивным средством образования чистых дисфемизмов в обоих корпусах, благодаря компактной форме и легко считываемому негативному заряду, причем во французском корпусе отмечается преобладание более негативно заряженных слов. Стоит отметить, что в русском корпусе комментариев про чиновников часто встречаются слова из ЛСГ «воровство»: «чтоб больше воровали», «Грабят народ», «Воры,а не чиновники», «Мы тут наверху воруем, воруем». Рабочее место чиновника во многих комментариях представлено как кормушка — метафора для обозначения «места, где, используя неблаговидные способы и средства, можно приобрести что-либо». Население же, напротив, характеризуется словами из ЛСГ «бедность»: «полстраны живёт в нищете на зарплату в 10 т.р.», «Денег нет. Общество беднеет.», «Я уехал именно потому что устал от бесконечного беспредела и безденеж'я». Частотны зооморфные метафоры: акулы (для наименования беспринципных людей, идущих по головам); козлы, петухи, курица, овца (для наименования чиновников); петухи, козлы, куры, овцы (для наименования мужчин и женщин); ку-ка-ре-ку (для наименования комментариев о политике). Сложившаяся в российском обществе ситуация в большинстве комментариев охарактеризована словами с негативной оценочностью: позор, коррупция, проблемы, плохо. Во французских комментариях менее частотно употребление слов из ЛСГ «бедность», но они присутствуют: «Heu, on était pas à 9% de pauvres en France il y a un an et demi?!!!!» (‘Гм, а разве полтора года назад во Франции было не 9% процентов бедных?’), «La misère et l'exclusion sociale existent ici aussi» (‘Нищета и социальная изоляция есть и тут’). Деятельность политиков характеризуется французскими комментаторами глаголом se gaver ‘объедаться’ (используется тот же метафорический образ, что в русском кормушка), во многих комментариях предлагается их «убрать»: «Pourquoi réformer leur statut ? Il suffit de supprimer ces gens-là.» (‘Зачем реформировать их статус? Этих людей достаточно убрать’). Чаще, чем в русских комментариях, при описании ситуации во французском обществе употребляются слова, передающие ощущение кризиса и упадка: la crise ‘кризис’, la dégradation ‘упадок’, la faillite ‘крах’ и их дериваты: «la situation sur le front de l’emploi demeure critique» (‘ситуация с занятостью остается критической’), «l'énorme crise politique, économique et financière , mais aussi morale et sociale» (‘огромный не только политический, экономический и финансовый кризис, но и моральный и социальный’), «Le pays se dégrade» (‘страна в упадке’), «les gilets jaunes sont des révolutionnaire qui veulent la faillite de leur pays» (‘желтые жилеты — это революционеры, которые хотят краха своей страны’). Русскоязычные пользователи в два раза чаще, чем франкоязычные, прибегают к использованию арго, жаргона, сленга и просторечий, что может свидетельствовать об их более глубоком проникновении в повседневную разговорную речь. Для русского корпуса комментариев характерно частое употребление политических неологизмов-сленгизмов либерасты и госдеп в качестве наименования «главных врагов» страны, которые «финансируют оппозицию» и «вносят раздор в общество». А в комментариях на французском языке более частотны негативно окрашенные антитезы, в которых противопоставляется положение чиновников и «простого населения», а также понятия «делать» и «говорить»: «STOP aux effets dérisoires de la communication, place à l'ACTION avec la mise en œuvre de l'Arsenal juridique existant <…> Le reste est bavardage» (‘ХВАТИТ ничтожных эффектов от обсуждений, пора ДЕЙСТВОВАТЬ, применять существующие юридические практики <…> Остальное — болтовня’). Это может отражать склонность французов к противостоянию и даже борьбе за свои права (эта черта французского менталитета прослеживается и в активном участии французов в манифестациях и забастовках).
Литература:
1. Гаевая А.А., Никитина А.Х. Изучение дисфемии в аспекте преподавания русского языка как иностранного // Педагогика. Вопросы теории и практики. 2017. №. 3 (7). С. 13–18.
2. Карасик В.И. Креативы в сетевом дискурсе // Вестник Московского государственного областного университета. Серия: Лингвистика. 2018. № 5. С. 29–44.
3. Катенева И.Г. Намеренная дисфемизация текстов как характеристика коммуникативной политики современной оппозиционной прессы // Вестник Челябинского государственного университета. 2013. № 21 (312). URL: https://cyberleninka.ru/article/n/namerennaya-disfemizatsiya-tekstov-kak-harakteristika-kommunikativ...
4. Allan K., Burridge K. Forbidden Words. Taboo and the Censoring of Language Cambridge: Cambridge University Press. 2006. 303 p.