Достоевский со словами и без слов: о латвийских сценических версиях романа «Преступление и наказание» 2010-х годов.
Наталья Ивановна Шрома
Докладчик
профессор
Латвийский университет
Латвийский университет
25 (онлайн, ZOOM)
2022-03-22
11:00 -
11:30
Ключевые слова, аннотация
Ф. М. Достоевский, «Преступление и наказание»,
постдраматический театр, сторителлинг, демультипликация
Тезисы
Второе десятилетие XXI века в латвийских театрах отмечено несколькими сценическими интерпретациями романа Ф. М. Достоевского «Преступление и наказание». Это «Преступление / наказание» (2012), «драматическая версия по Достоевскому» М. Кимеле, сыгранная в Новом Рижском театре на латышском языке; «Преступление и наказание» (2017) московского режиссера В. Михайловой и двух актеров Рижского русского театра М. Чехова – Ив. Клочко и И. Назаренко; «психодрама» «Преступление или наказание» (2018) режиссера Э. Никласона в Рижском русском театре М. Чехова. Словно отвечая на вопрошание ведущего театрального критика Латвии Сильвии Радзобе («Я не знаю, что должно произойти в современном театре, чтобы я поверила, что старуху действительно убили топором»), современные режиссеры обращаются к эстетическим возможностям постдраматического театра: размывают границу между театральной ситуацией и реальностью, что достигается отсутствием рампы и разделения сцены и зала в камерных спектаклях Михайловой и Никласона; делают размытой границу между театральным и реальным событием (в спектакле Кимеле актеры, отстраняясь от роли, напрямую обращаются к зрителю, призывая обсудить различные культурологические проблемы); используют различные повествовательные стратегии – в спектакле Кимеле актеры совершают постоянные переходы от роли к повествованию о персонаже; Михайлова выбирает стилистику театра повествования: ее Раскольников рассказывает зрителям личную историю, вплетенную в историю своей семьи; словесная избыточность сопрягается с тенденцией преодоления вербального – режиссеры делают акцент на визуальном: сценическая версия Никласона представляет собой театр жестов и пантомимы, прием музыкализации – в спектакле Михайловой идеологическое столкновение Раскольникова и Порфирия Петровича реализовано в том числе и как столкновение двух музыкальных традиций (джазовая импровизация vs классический романс); прием демультипликации в спектаклях Кимеле и Никласона – переодевание персонажей на сцене, игра в другого разрушает устойчивое и очевидное разделение мира на палача и жертву, проблематизирует эти установки в глазах зрителей; прием длящегося убийства, создающий эффект саспенса: жертвы остаются на сцене в течение всего спектакля у Кимеле; в спектаклях Михайловой и Никласона сцена убийства достаточно продолжительна по отношению к общей продолжительности камерных, коротких спектаклей. В театральных прочтениях Достоевского рижские режиссеры отказались от традиций психологического театра, от правды переживаний в пользу максимально активной позиции зрителей.