Во время «оттепели» в советском кино произошло возвращение к изобретательности и разнообразию как в изобразительных средствах, так и в нарративных структурах и речевых характеристиках персонажей. В это же время кинематограф получил социальный заказ на создание так называемого «детского кинематографа»: фильмов о детях и для детей, для нового свободного поколения, не знающего давления сталинских репрессий и войны. «Детское кино» формально снимало с режиссеров часть страха и ответственности перед редакторским карандашом и давало практически неограниченные возможности в использовании «эзопова языка» в кино. Одним из ярких примеров такого иносказания стал фильм «Аленка» (1961) Б. В. Барнета — экранизации одноименной повести С. П. Антонова. Полифония голосов, лишь намеченная в повести, особенно подчеркнута автором фильма — каждая из четырех историй, рассказанных героями, оформлена в отдельную новеллу. Сквозным мотивом и повести, и фильма становится дорога — герои едут из целинного совхоза к ближайшей станции. На первый взгляд, житейские истории героев сугубо частные и комедийные, однако фильм становится острым критическим социальным высказыванием на тему политики освоения целинных земель (1954-1965) и условий жизни советского человека. Основным инструментом этой критики становится текст, произносимый героями картины. Текст, высмеивающий «официальный язык» 1930-1950-х годов. Актуальность доклада обусловлена интересом и к языковым практикам «советского человека», неизменно оказывающим влияние на его повседневную жизнь, а также исследованием тех коренных изменений, которые произошли в политике и культуре СССР во второй половине XX века.