Фразеологические единицы (ФЕ) на основе этнонимов в большинстве языков обладают пейоративной коннотацией. Это связано с бытованием такого социо-культурного феномена, как противопоставление «свой-чужой» (С-Ч), являющегося одним из проявлений самоидентификации на начальном этапе становления личности и этноса. Проявления противопоставления С-Ч объяснимы с точки зрения поведенческих реакций индивидуума и социума. Обилие или наоборот почти полное отсутствие ФЕ с этнонимами характеризует степень зрелости общества, ее морально-нравственные константы. Нормы морали и права в развитом обществе жестко контролируются и самим обществом и государственными институтами. Законодательные акты в силах регулировать отношения различных социумов и отношения внутри социума, но не способны полностью взять под контроль стихию разговорного языка. И, таким образом, разговорный язык более чутко и динамично реагирует раздражители внутри общества и изменения внешней ситуации и среды.
Испанский язык не является исключением с точки зрения наличия в нем ФЕ с этнонимами. Появлением в языке данных единиц связана, с одной стороны, с историей собственно Пиренейского полуострова — военные конфликты, завоевательные походы, междоусобицы и вооруженное противостояние внешним врагам — с другой стороны, покорение народов обеих Америк и некоторой части Азии. Все эти факторы отразились в языке, обнаружив немалое количество ФЕ с этнонимами.
Весьма интересными оказываются ФЕ с этнонимом chino. Из более чем трех десятков ФЕ с этим элементом, приведенных во фразеологических словарях и имеющих хождение не только в Испании, но и в Латинской Америке, в большинстве случае подобные обороты несут четко выраженную пейоративную коннотацию. Даже употребляемая обособленно, вне функционирования оборота, словарная единица chino/china обладает пейоративной окраской. Chino в значении китаец/китайский оказывается, в лучшем случае, только третьим лексико-семантическим вариантом. И только на Кубе chino/china обладает положительной или условно нейтральной коннотацией, поскольку традиции, привнесенные китайской волной эмиграции во второй половине XIX в. оказали глубокое влияние на становление особой кубинской культуры и языковых особенностей жителей острова.