Образ С. Тик парадоксальным образом остается «слепым пятном» в истории немецкого романтизма. В течение более чем полутора веков ее имя упоминается преимущественно в культурно-историческом контексте описаний эпохи, в связи с другими романтическими авторами — прежде всего, с ее старшим братом, Людвигом Тиком, а также ее соавторами: Ф. Бернгарди и Ф. де ла Мотт Фуке. Даже в исследовательской литературе вклад С. Тик в развитие литературы романтизмы часто остается неучтенным.
При этом, однако, творчество С. Тик нельзя назвать вторичным, эпигонским. Ее перу принадлежит множество стихотворений (значительная часть которых доступна только в корпусе ее писем к братьям и друзьям), драматических произведений, несколько романов, а также обработка средневекового эпоса «Флор и Бланшфлёр» — не будет преувеличением сказать, что писательница оставила след практически во всех романтических жанрах. Известно, что она играла значимую роль в Йенском и — позднее — Берлинском романтическом кружках, однако более точно степень ее влияния пока ещё предстоит установить.
Одновременно с этим жизненный сценарий С. Тик сильно не совпадает со сценариями, воплощенными более известными женщинами романтизма: Каролиной Шеллинг, Беттиной фон Арним, Доротеей Шлегель и другими. Следуя скорее за старшим братом, чем за другими женщинами, которым оказалось легче найти свое место в новой парадигме, предусматривавшей — хотя бы в идеальной форме — равенство полов, С. Тик остается одной из самых загадочных фигур немецкого романтизма.