С самого начала творческого пути Ф. Миттерера (конце 1970-х гг.) женские образы занимали в его драматургии одно из центральных мест. Первые пьесы писателя («Стигма», 1981; «Дикарка», 1986) задают религиозно-мифологический вектор в разработке женской темы. В них центральные героини предстают и как святые, и как ведьмы, причем эти два качества трактуются как две необязательно противоположные стороны сущности женской природы. Исходной для понимания образов центральных героинь пьес Миттерера является мысль о большей, чем у мужчин, способности женщин воспринимать божественную чистоту и красоту, данную нам в реалиях этого мира. Близость божественному чревата для главных героинь гонениями и жертвами («Стигма»; «Жанна или изобретение нации», 2002).
Основные критерии для оценки образов героинь дает тема насилия и смерти — неизменная составная часть драматургии Миттерера. Неуважение к женщине («Женщина в автомобиле», 1998), насилие над женщиной («Дикарка»), отсутствие женского начала  («Авраам», 1993) влечет за собой гибель главных героев — мужчин, как бы запрограммированную в главном коде жизни.
Объяснение негативным явлениям современного общества Миттерер видит не в феминистских трактовках, жестко и агрессивно противопоставляющих мужское и женское при неизменном превосходстве женского, а в давнем и принципиальном религиозном конфликте этих ипостасей, который был заложен в католической традиции. Чтобы разрушить господство мужского начала в мире, драматург в пьесе «Крах в доме Господнем» (1994) предлагает ввести в состав божественной Троицы четвертого персонажа — женщину, Богоматерь.