В рассуждениях Розалии Шор о языке в целом и о структуре знака в частности понятие намеренности (интенции/интенциональности) является одним из ключевых. Р. О. Шор заимствует его у Густава Шпета, коллеги по Московскому лингвистическому кружку, оказавшего на нее значительное влияние. Понятие интенциональности (Intentionalität), введенное в современную философию Францем Брентано, разрабатывалось немецким философом Эдмундом Гуссерлем и логичным образом перекочевало в концептуальный аппарат гуссерлианца Шпета. Шор же, по свидетельству С. Ю. Мазура (1995:158), «увидела в концепции Шпета возможность подведения философского фундамента под социальную теорию языка с логико-семиотической концепцией Гуссерля, которая таким образом освобождалась от психологизма». Для нее «словом, коммуницируемой речью комплекс артикулированных звуков <...> становится лишь тогда, когда говорящий воспроизводит его с намерением „высказаться о чем-то» (1927:102). Иными словами, для русской исследовательницы намеренность являет собой характерстику языка как "вещи мира культурно-социального". Параллельно, опираясь на фактор намеренности, Шор разрабатывает собственную классификацию языковых значений, которая строится на оппозициях «значение/Bedeutung – признак/Anzeichen», «обычный/usuell – случайный/okkasionäll», «слово-название – слово-значение». В предлагаемом докладе мы попытаемся на материале двух статей Р. О. Шор - "О переводах и переводчиках" (1926) и "О научной базе художественного перевода" (1933) - показать, применяет ли автор свою собственную концепцию знака, рассуждая о прикладных вопросах языка. Кроме того, в докладе мы также обратим внимание на связь между развиваемой Шор социокультурной концепцией языка и последующим «прагматическим поворотом» в переводоведении и шире — в гуманитарных науках, а также роли гуссерлианского понятия интенциональности в этом процессе.