Тема насилия закономерно возникает при анализе киноленинианы: она открывается сюжетом о казни старшего брата, проходит через фильмы о революции и Гражданской войне и завершается «заключением» вождя в усадьбе «Горки». Лениниана обогатила советскую имагологию не только образом лидера государства, но и различными формами воплощения зла (от фигуры врага к атрибутике последнего, в частности, к оружию). Именно этическая проблема – рассуждения о допустимости насилия – стала центральной в картине «Ленин в 1918 году» (доказательству данного тезиса подчинен видеоряд и диалоги Ленина с Горьким). Уникальность ситуации ленинианы заключается в том, что ее герои изначально позиционируются как жертвы. В качестве примера можно привести многочисленные случаи смертей: Павле – «Великое зарево»; Евтушенко – «Человек с ружьем»; изуродованный и недееспособный французский солдат – «Незабываемый 1919-й». Проявление ответной жестокости большевиков объясняется и оправдывается, тем самым, инстинктом самосохранения. В отношении Ленина также сохраняется статус жертвы. Сначала он получает ранение в результате покушения («Ленин в 1918 году»), а затем насильственно изолируется от жизни («Рассказы о Ленине»). Продолжением и завершением данной линии служит картина «Телец», в которой окружающие персонаж люди теряют «оттепельную» чувствительность героев Е. Габриловича и превращаются в мучителей.