Необходимость перевода религиозных текстов, в том числе «Молитвы Господней», на языки неславянских народов, проживающих на территории Среднего Поволжья, возникла в начале XIX в. в связи с большой кампанией по христианизации населения. Языковой барьер стал предпосылкой для начала работы над переводами религиозной литературы на языки «малых» народов (татар, чувашей, удмуртов, мордвы, марийцев). В результате таких мероприятий появились переводы «Молитвы Господней» на языках всех этих народов, в том числе на удмуртском языке. На сегодняшний день известны различные ее варианты в удмуртском переложении. «Молитву Господню» в современной культуре часто называют «Отче наш» — по начальным словам текста. Первые записи «Молитвы Господней» на языках «инородческих» народов встречаются в письменных документах, связанных с деятельностью отечественных и зарубежных ученых-путешественников, приступивших в XVII–XVIII вв. к целенаправленному и всестороннему изучению быта, языка, истории народов России. Собирание переводов данной молитвы на всех известных языках было привычной практикой и входило этот период в область их научных интересов. Первые попытки перевода «Молитвы Господней» на удмуртский язык были предприняты Г.Ф. Миллером во время экспедиции в Сибирь в 1733–1743 гг. К сожалению, результаты по переложению данной молитвы на удмуртский язык были отрицательными. Причиной тому явилось то, что, не нашлось переводчиков. Следующая по хронологии «Молитва Господня» создана на удмуртском языке по указу Святейшего Синода 1803 г. Переводные варианты молитвы, поступившие из  Оренбургской и Вятской губерний, впервые были напечатаны в 1883 г в книге Н.И. Ильминского «Опыты переложения христианских вероучительных книг на татарский и другие инородческие языки в начале текущего столетия». В удмуртских текстах заметно стремление переводчиков к отождествлению своего текста с базовым, но в процессе переложения авторы создали свою образно-языковую матрицу на основе прототекста. Также в них отражены и диалектные особенности удмуртского языка. К сожалению, удмуртские переводы молитвы «Отче наш», сделанные в 1803 г. остались не опубликованными. Следующий вариант «Молитвы Господней» на удмуртском языке опубликован в 1806 г. в Берлине в книге И.Х. Аделунга «Mitridates oder allgemeine Sprachkunde». Перевод, выполненный с применением немецкого алфавита, является транслитерацией перевода Егора Сатрапинского, студента философии Казанской академии, выполненный в 1806–1817 гг. Переводчик следовал духу и букве оригинала. Точность проявлена и в воспроизведении субъектной организации. В XIX в. уже имелось печатное переложение «Молитвы Господней» на 36 языков. В другом сборнике венгерского ученого Жигмонда Немета представлено 96 вариантов молитвы в переводе на уральские языки, относящихся к разному времени и диалектам. В данное издание включено разное количество переложений «Молитвы Господней» на 21 языке. В удмуртском переложении представлено 3 текста, один из которых датировано исследователем 1870 годом, второе не датировано, третье — 1912 годом (из «Евангелия на вотском языке». Казань). В дальнейшем «Молитва Господня» становится составной частью разных изданий, выпускаемых в XIX в. Являясь неотъемлемой частью христианской молитвенной практики, она входит в книги молитвословов на удмуртском языке. Например, данная молитва в виде параллельных текстов на русском и удмуртском языках представлена в следующих двуязычных изданиях: «Сокращенном молитвослове» (1877), «Песнопения всенощного бдения и божественной литургии» (1886) . Еще один пример перевода «Отче наш» представлен в издании 1894 г. «Хоровые церковные песнопения на вотском языке». Имеются опыты переложения данной молитвы на т.н. «цыфирные ноты». Следует отметить, что нотное издание с церковными песнопениями-переводами для удмуртов является ценным источником, позволяющим получить представление об особенностях начального этапа истории певческой практики с музыкальной точки зрения. С началом школьного обучения «Молитва Господня» начинает использоваться в букварях в качестве текстов для чтения или заучивания наизусть. Например, «Молитва Господня» с графическим выделением семи «прошений» представлена в «Букваре для вотских детей» (1888) . В «Учебнике русского языка для вотяков Елабужского уезда» В.А. Ислентьева молитва на удмуртском языке представлена под названием «Иньмарлэн дышетэм молитваэз» («Молитва Господня») [Ислентьев 1888: 244] и т. д. Как видим, в XIX в. имелись различные вариации интерпретации «Молитвы Господней». В виду того, что над переводом работали разные авторы, в переводные варианты вкрадывались неизбежные трансформации и изменения. Примеры переводов молитвы оказали определенную роль в становлении удмуртского литературного языка, способствовали формированию и совершенствованию художественно-выразительных возможностей удмуртского языка. Культурно-генетические связи удмуртской словесности с православной духовностью в XX в., основы которой были заложены просветителями и миссионерами XIX в., оказались не столь прочны в силу определенных идеологических и политических причин. Развитие духовной традиции и литературы христианского просвещения на удмуртском языке было прервано октябрьским переворотом 1917 г. Подлинное возрождение интереса к духовным истокам в удмуртской словесности начнется в конце XX столетия в связи с началом переводческой деятельности М.Г. Атаманова. Он, переведя основную часть богослужебной литературы на родной язык (в числе которых и «молитва Господня»), будет в числе инициаторов проведения регулярных православных служб на удмуртском языке в столице Удмуртской Республики Ижевске. И этот грандиозный проект во многом будет осуществлен благодаря опыту дореволюционных религиозных изданий на удмуртском языке, которые стали стартовой площадкой в модернизационных процессах литературной жизни удмуртского народа.