Взаимодействие политического и поэтического дискурсов неоднократно становилось предметом исследования гуманитарных наук (ср. с концепциями «политизации искусства (эстетики)» и «эстетизации политики» В. Беньямина, «перераспределения чувственного порядка» Ж. Рансьера).
В докладе будет рассмотрен один из аспектов такого взаимодействия, связанный с созданием особого художественно-политического языка Г. Д’Аннунцио,  получившего обозначение «даннунцианского» стиля. Эксперименты с языком Д’Аннунцио, с одной стороны, вписываются в особый ряд поэтико-политических практик, сформировавшихся в 1920-30-е годы в разных странах Европы: В. Маяковский, С. Третьяков, Б. Арватов и др. — в Советской России, У. Льюис, А. Годье-Бжеска и др. — в Англии, Э. Паунд, Ю. Джолас и др. — в США. С другой стороны, он обладает спецификой, обусловленной сближением языкового эксперимента и конвенции, а также областью реализации интердискурсивных практик Д’Аннунцио, которой стала Свободная Республика Фьюме.
Одной из характерных черт авторского стиля Д’Аннунцио стала разработка разных способов неологизации. Лексические новообразования у Д’Аннунцио имели разные прагматические цели. Например, он создавал их с целью замены англо- и франкоязычных заимствований: tramezzino ‘состоящий из двух частей’, ит. субститут англ. sandwich; arzente ‘коньяк’ ит. субститут фр. cognac и др. Часто неологизмы создавались с помощью «адаптации» латинизмов и их семантической модификации: velivolo ‘воздушное судно’, fusoliera ‘фюзеляж’ и др. (velivolo восходит к лат. velivŏlus ‘летающий под парусами’, впервые было употреблено в романе «Может быть, да, может быть, нет» (1910) и затем вошло в военный дискурс (в частности, во время кампании «Полет над Веной» в 1919 г.); fusoliera от венец. fisolera, также было введено в романе «Может быть, да, может быть, нет» (1910) [Treccani http]).
Другой характерный прием неологизации Д’Аннунцио — это «реактуализация» латинских выражений, их переосмысление и введение в активный запас. Например, сделанная Д’Аннунцио надпись на могиле неизвестного солдата, погибшего во время Первой мировой войны: milite ignoto (лат. ignoto militi ‘неизвестный солдат’); mare nostrum (лат. ‘наше море’– обозначение Средиземного моря у древних римлян), которое вновь стал употреблять Д’Аннунцио для «оправдания» колониальных походов Италии в Африке [Treccani http].
Неологизмы, которые встречаются в политических речах конца 1910-х — начала 1920-х годов, часто имеют в качестве мотивирующих основ названия географических объектов, ставших местами сражений (например, Битва при Капоретто), или названия стран-противников Италии во время войны, претендовавших на итальянские территории после ее окончания (например, Хорватия): incaporettato ‘раскапореченный’ (неологизм, маркирующий позор при Капоретто), caporettaio ‘капоретщик’, croatizzare ‘хорватизировать’, incroatato ‘расхорватизированный’ и др. (здесь и далее примеры приводятся по [D’Annunzio 1980]). К политической сатире относятся гибридные неологизмы, мотивированные именами собственными политиков: Gionittiano (от имен итальянских политиков: Дж. Джолитти и Ф. С. Нитти), или такие экспрессивно-оценочные образования, как Labbrone ‘губошлеп’ о Дж. Джолитти.
Неологические образования формируют парадигмы, в которых от одной основы образуется несколько дериватов с помощью приставочно-суффиксального (in-, -ato) и суффиксального (-izza-, -aio) способов. Эти неологизмы несут, прежде всего, экспрессивную функцию, они направлены на фокусирование внимания адресата и формирование отрицательного отношения адресата к референтам.
Для политических речей Д’Аннунцио периода Фьюме было важно создание  определенной темпоральной перспективы, выстраиваемой с помощью целого комплекса грамматических и лексических средств. Например, частотное употребление слов с приставкой ri- (ricacciare, riconquista, ricominciare и т.д.), которая становится продуктивной моделью создания неологизмов и актуализации редких слов: riudire, rigaloppare, rinchiodare, ritraboccare, rivalicare, ritraversare и т.д. (о ряде языковых особенностей речей Д’Аннунцио см. [Leso 1994: 743]).
Эта приставка функционирует в двух основных значениях: повторения и усиления, — которые не всегда четко разграничиваются и могут накладываться друг на друга. Такое прагматическое функционирование отвечает основному семантическому принципу политического дискурса — созданию амбивалентных высказываний, которые могут пониматься двояко в зависимости от контекста. Наложение идеи конвенциональности, выраженной семантикой повтора, и перформативности, маркируемой семантикой усиления, формирует особую темпоральность текстов Д’Аннунцио, направленных одновременно в прошлое и в будущее. Отметим, что значение повтора, выражаемое приставкой ri-, в силу ее продуктивности и регулярной воспроизводимости в политических речах, характеризуется многократностью и универсальностью, способностью выражать одновременно перфектную завершенность действия и его потенциальную возможность. Значение усиления, относящееся к категории интенсификации, в зависимости от контекста может накладываться на значение универсальной повторяемости, создавая эффект одновременной реализованности события до момента речи, его воспроизводимости здесь-и-сейчас и потенциальной возможности в будущем. С темпоральной точки зрения, возникает эффект панхронического события, универсального и обобщающего разные временные периоды.
Литература:
D’Annunzio G. Scritti politici di Gabriele D'Annunzio. Milano : Feltrinelli, 1980. 308 p. https://www.treccani.it/vocabolario/
Leso E., Momenti di storia del linguaggio politico // Storia della lingua italiana: Scritto e parlato. II. A cura di L. Serianni: Trifone. Roma: G. Einaudi. 1994. P. 703–755.  
Источник финансирования: Исследование выполнено за счет гранта Российского научного фонда (проект №19-18-00040) в Институте языкознания РАН.