В третье издание своего словаря констант русской культуры Ю. С. Степанов включил статью-эссе  «Весь мир — театр», в которой обосновал, что театр — это ретроспекция реальности [Степанов 2004: 948-974]. В этом эссе Ю. С. Степанов кратко упоминает и кино как новейшее театральное искусство. Здесь мы рассмотрим использование в кинотексте и в сцена/тексте пословиц, которые, как известно, являются семиотическими знаками ситуаций [Русская языковая картина мира в пословицах 2022: 3].
Цель доклада заключается в определении и характеристике объекта для изучения роли пословицы в кинотексте и сцена/тексте на фоне имеющейся научной литературы и паремиографического опыта, накопленного при создании различных справочников и словарей пословиц, в том числе нашего Электронного словаря современных активных восточнославянских пословиц (ЭССАВП) [Русская языковая картина мира в пословицах 2022: 3-55]. Методы дескриптивного и контекстуального анализа в  сочетании с паремиографическими методами направлены здесь на то, чтобы отразить степень изученности данного вопроса и наметить перспективы в этой области.
Ряд исследователей отмечает поликодовую структуру кинотекста, состоящую из различных семиотических знаков (Е. Е. Анисимова, М. А. Ефремова, В. А. Кухаренко, Г. Г.  Слышкин  и др.). В духе этого вектора мы трактуем пословицу как единицу особого, пословичного кода, который вписан в поликодовую палитру кинотекста и сцена/текста. Пословичный код нередко выносится в заголовок театрального произведения или кинофильма, как, например, в пьесах А. Н. Островского.  Немало примеров использования пословиц в пьесах или в кинофильмах являются, по сути, концептуальными слоганами авторской идеи, актуализируются в речи реципиентов и перешагивают границы национальной культуры благодаря художественному переводу или кинодубляжу на иностранные языки.
В качестве объекта исследования здесь выбраны собственно пословицы, которые могут быть как фольклорного происхождения (Ни в сказке сказать, ни пером описать), так и крылатыми фразами со стершимся авторством (как изречение Что посеешь, то и пожнешь — Tibi seris tibi metes, приписываемое Цицерону и актуализированное в библейском тексте) или афоризмами с осознаваемым носителями языка авторством (как А воз и ныне там из басни И. А. Крылова). Последние могут представлять собой прецедентные фразы, ставшие пословицами (например, из книги и экранизации «Двенадцати стульев» Ильфа и Петрова: Лед тронулся, Заседание продолжается и др.). Одной из универсальных черт пословицы, отличающей ее от фразеологизма, является ее синтаксическая структура в виде замкнутого предложения: полного (Лежачего не бьют) или неполного (Редко, да метко). Другая пословичная универсалия и свойство ее семантики – ее семиотическая природа, свойство представлять собой знак ситуации, который, по сути, становится ценностным стереотипом как для носителей языка, так и при восприятии пословицы иностранцами.
Рецепция пословиц при переводе с одного языка на другой в некоторых случаях способствует обогащению принимающего языка новой паремией, и зафиксировать этот момент — важная задача для паремиолога и историка языка. Постоянно при этом происходит миграция пословиц из языка в язык, что приводит, порой, к интернационализации паремий. Интернациональные паремии могут отличаться семантическими оттенками в разных языках и культурах или даже интерпретироваться отдельными авторами совершенно в полярных оценочных ключах. В докладе будет рассмотрена семантическая мутация интернациональной пословицы Один за всех и все за одного, которая восходит к роману А. Дюма «Три мушкетера» (1844), но принадлежит к паремиологическому минимуму русского языка (по данным наших социолингвистических паремиологических экспериментов в Белоруссии, Болгарии, Польше, России, Сербии, Словакии и Чехии, она известна 100 % респондентов-носителей этих языков). Эта пословица, актуализированная многочисленными киноэкранизациями романа, была шокирующе негативно переосмыслена итальянскими драматургами Антонио Лателла и Федерико Беллини в их переработке романа для театра. Итальянская театральная версия романа была переведена на немецкий язык и поставлена Театром в Базеле и Резиденцтеатром Мюнхена, предложившими в театральном сезоне 2019/2020 года свою нетрадиционную интерпретацию этой итальянской версии сюжета о четырех мушкетерах. Зрители в течение спектакля наблюдали разрушение ценностного стереотипа пословицы Один за всех и все за одного, которая стала в этой постановке анти-слоганом.
В докладе дается характеристика актуальности восточнославянских пословиц, связанных с кинотекстом или сцена/текстом (на материале нашего словаря ЭССАВП). Для ЭССАВП авторы-составители (Н. Е. Боева, О. В. Гусева, М. Ю. Котова, В. В. Мущинская, О. В. Раина, О. С. Сергиенко) отобрали только те русские пословицы, которые в ходе социолингвистического паремиологического эксперимента 2022 года были отмечены минимум пятнадцатью процентами респондентов. В ЭССАВП вошло 537 русских пословиц, многие из которых связаны по происхождению с кинотекстом или актуализированы в названиях пьес (например, тринадцать пословиц-названий пьес А. Н. Островского: «В чужом пиру похмелье», «Не было ни гроша, да вдруг алтын», «Старый друг лучше новых двух» и др.). В заключении намечены направления изучения проблемы.
Литература:
1. Русская языковая картина мира в пословицах (на фоне других языков): коллективная монография / под ред. М. Ю. Котовой — СПб.: Издательско-полиграфическая ассоциация высших учебных заведений, 2022. — 164 с.
2. Степанов Ю. С. Весь мир — театр // Константы: Словарь русской культуры: Изд. 3-е, испр. и доп. — М.: Академический Проект, 2004. С. 948–974.