Роман Ш. Джексон «Призрак дома на холме» (The Haunting of Hill House, 1959) считается признанным шедевром американской литературы ужасов XX в. При этом он отчасти разрушает распространенное представление о хорроре как о легкой литературе, не претендующей на  особую художественную выразительность, экспериментальный подход к слову или содержательную глубину. С момента публикации своей провокационной новеллы «Лотерея» (The Lottery, 1948) Джексон пользовалась репутацией автора, не боящегося ставить читателя перед неразрешимыми дилеммами, взрывающими традиционные этические концепции. Роман «Призрак дома на холме» — пятый в библиографии писательницы — это работа уже опытного мастера, уверенно играющего с различными традициями и техниками для достижения своих художественных и идеологических целей.
В основе романа «Призрак дома на холме» — нарративная структура готического романа и постготического «рассказа с привидением», отдельные элементы которой Джексон воспроизводит с трогательной верностью английским образцам XVIII–XIX вв.: слабая «готическая» героиня Элинор Венс покидает родной дом и отправляется в путешествие, однако, вопреки всем надеждам на счастливое будущее, попадает в заточение к безжалостному патриархальному тирану, в роли которого в романе Джексон выступает сам инфернальный Хилл-Хаус, лишается рассудка и погибает. Мотив заточения таким образом прочитывается как традиционный готический троп, в различных версиях нарратива воплощающийся в образах подземелий, тюрем, психиатрических лечебниц и даже в мотиве погребения заживо (см. [Snodgrass 2005: 59]).
Однако, как и в большинстве готических и квазиготических текстов, в романе «Призрак дома на холме» фабула и «спецэффекты» — колоритные описания ужасов дома на холме — лишь внешний слой, маскирующий глубинное содержание.

В своем романе, используя поэтологические черты готического романа, Джексон обращается к проблеме двусмысленного статуса женщины в американском обществе 1950-х гг. Послевоенные годы — время конфликта различных идеологий и противоречащих друг другу ролевых моделей (женщина-личность vs женщина-жена и мать), создающих гнетущую атмосферу тотального непонимания женщиной собственного положения, предписанной ей роли и допустимых векторов развития.
Джексон обыгрывает эту идеологическую неопределенность эпохи — какофонию противоречащих друг другу концепций идеальной женщины — на языковом уровне, смешивая стройное повествование от третьего лица и фрагменты потока сознания самой Элинор, спаивая воедино зловещие описания дома на холме, даваемые «всезнающим нарратором», предполагаемую «клиническую картину» состояния Хилл-хауса, озвучиваемую одним из героев доктором Монтегю, безотчетно панические замечания Элинор и ее же самодовольный, хотя и лишенный структуры внутренний монолог, превозносящий достоинства и комфорт дома, где ей наконец удалось почувствовать себя полноценной личностью.
История Элинор Венс — история молодой женщины, почти болезненно стремящейся к самоопределению и обретению собственного голоса. Ее попытки вырваться из-под контроля патриархальных структур, олицетворением которых на начальном этапе повествования являются ее сестра и зять, приводят ее в Хилл-хаус, где она оказывается уже в добровольной изоляции от внешнего мира, которую сама считает не заточением, а освобождением. Исследователи романа, в частности, Р. Бьенсток-Анолик, считают поведение героини следствием пугающей подмены понятий: Элинор кажется, что она счастлива впервые в жизни, хотя в действительности она сходит с ума; она заявляет, что Хилл-хаус — ее настоящий дом, хотя на самом деле, это не она захватила особняк, а он ее [Bienstock Anolik 2019: 163]. Расплатой за слабость и ошибку становится смерть героини, убивающей себя в знак протеста против выдворения из дома на холме.
Однако особенность письма Джексон, программно избегающей однозначных формулировок, предполагает различные толкования ее сюжета. Так, в самоубийстве Элинор можно увидеть и единственно доступное ей средство обретения себя в обществе, отказывающем ей в праве на собственное мнение, собственные решения и свой путь. Добровольное заточение в доме на холме парадоксальным образом оказывается в судьбе героини освобождением из тюрьмы патриархата (сам же Хилл-хаус играет роль монструозной «своей комнаты», описанной В. Вулф в программном эссе): поездка, начинавшаяся как безобидное приключение, становится трансформирующим мистическим опытом, пережив которой, Элинор уже не может вернуться к прежнему существованию.
Так, обыгрывая структурные элементы готического романа, Джексон выворачивает наизнанку один из его наиболее узнаваемых мотивов, вскрывая его внутреннюю противоречивость и сообщая ему противоположное звучание.

Исследование выполнено за счет гранта Российского научного фонда (проект № 23-28-00989).

Литература:

1. Bientock Anolik R. American Gothic Literature. A Thematic Study from Mary Rowlandson to Colson Whitehead. Jefferson, NC: McFarland & Co, Inc., 2019. 314 p.
2. Snodgrass M. E. Encyclopaedia of Gothic Literature. New York: Facts on File, 2005. 480 p.