О гипорхеме как об отдельном жанре известно мало: сохранились лишь скудные фрагменты поэтов классической эпохи и противоречивые свидетельства авторов римского времени. Плутарх в «Застольных беседах» (Quaest. conv. IX, 15, 748 a–b) цитирует гипорхему, которую считает блестящим образцом жанра. Автора он не называет — очевидно, потому, что тот хорошо известен, — однако говорит, что поэт добился в этом жанре наибольшего успеха и «превзошел себя самого». Таким образом, анонимный фрагмент призван иллюстрировать самые характерные особенности жанра гипорхемы в целом, и наша задача — попытаться их выявить.
Текст фрагмента серьезно испорчен. В зависимости от варианта решения текстологических проблем может существенно меняться представление о том, кому именно призывает подражать гипорхема — коню и собаке или собаке и лани. Сопоставление и анализ конъектур, предложенных разными филологами, позволяют сделать выбор в пользу первого варианта.
В рассуждениях Плутарха, сопутствующих поэтическому фрагменту, раскрывается самая яркая особенность рассматриваемого жанра: подражание в танце тому, о чем поется в песне. Анализ особенностей языка поэмы, размера, художественных приемов и образов позволяет предположить, что именно располагало к одновременному подражанию через движения и слова. Рассматривая гипорхему как миметическое произведение, можно максимально приблизиться к пониманию того, каково могло быть ее назначение, контекст и детали исполнения.
Наконец, необходимо рассмотреть вопрос о правомочности сопоставления гипорхемы с пиррихой и сикиннидой. Согласно версии Дж. Д’Алессио, сикиннида очень напоминает танец, исполняемый в анонимном фрагменте, где описывается быстрое движение ног при подражании охотящимся животным. Однако в свидетельстве Афинея (XIV, 28, 630 b–c), на которое он ссылается, нет прямой связи между сикиннидой и охотой. Таким образом, нет основания для отождествления нашей гипорхемы ни с пиррихой, ни с сикиннидой, однако их сопоставление помогает ярче выявить особенности рассматриваемого жанра.