В докладе будут рассмотрены медиологический и семиотический аспекты обращения Евгения Бауэра (1865-1917) к сюжету о воскрешении возлюбленной (фильмы «Грезы» (1915), «После смерти» (1915)). Попытка проследить, в какой мере и какими средствами грезы персонажей оформляют отмену смерти, будет предпринята в следующих трех преломлениях:

1) работа письменных языковых знаков (опорные литературные тексты Евгения Бауэра: «Мертвый Брюгге» (1892) Ж. Роденбаха и «Клара Милич» (1883) И. Тургенева; мотив чтения), литературная vs. кинематографическая образность;

2) проблема фотохимического метексиса (мотив субституирования мертвеца фотокарточкой и стереоскопией), фотография как смерть vs. как живая память;

Для уточнения параметров зрительного сбоя, встраиваемого фильмом в восприятие грезящих персонажей, в докладе будет также затронута последняя картина Бауэра «За счастьем» (1917), где неприемлемое отношение героини к заместителю мертвого отца влечет за собой ее наказание не только метафорическим, но и физическим ослеплением.