В докладе анализируется влияние местной и иноземной традиций на нарратив Саги о епископе Торлаке, одной из ранних епископских саг (начало 13 в.), посвященных первому национальному исландскому святому. Композиция рассказа о Торлаке в целом соответствует композиции нарратива родовых саг (время действия соотнесено с правлением норвежских королей, представлены родители Торлака, его окружение, попытка женитьбы, путешествия за рубеж, мнение о нем окружающих), а «портретные» характеристики персонажей нередко отвечают светскому идеалу эпохи викингов: подчеркиваются такие качества, как приятная внешность, физическая сила, щедрость, способность участвовать в морских путешествиях, дружба с норвежскими конунгами. Действие разворачивается преимущественно на территории Исландии, упомянуты конкретные местности, элементы ландшафта, детали быта. Вместе с тем, в ряде эпизодов поведение Торлака лишь внешне напоминает героев родовой саги, а по сути оказывается прямо противоположным. Так, за рубеж он отправляется исключительно с целью получить духовное образование, а впоследствии – для посвящения в сан; при избрании в епископы оказывается человеком мало примечательным; к делам на альтинге относится скорее с опаской, и хотя завязывает «подобие» дружбы с норвежскими конунгами, однако мало дорожит ею. Гораздо большую роль играет в рассказе соотнесенность биографии Торлака с правлением духовных лиц за пределами Исландии (пап и архиепископов), а также многочисленные библейские аллюзии и реминисценции, которые предопределяют "портрет" исландского епископа, создавая образ благочестивого и набожного христианина. Каждый этап в жизни Торлака - его детство и юность, взросление и учение, принятие священного сана и монашества, избрание в епископы, наконец, болезнь и кончина - все это сопровождается многочисленными ссылками на Ветхий и Новый Завет. Особенно часто упоминается имя апостола Павла. Создается впечатление, что все поступки и даже мысли Торлака укоренены в образцах Священной истории. Сага включает целый ряд житийных топосов, характерных для континентальной агиографической традиции. Тем не менее, житийные мотивы, иногда основанные на сравнении с континентальными святыми (особенно св. Мартином), а также сны и видения не заглушают реалистического тона в изображении Торлака. Распря как пружина повествования отсутствует, однако одна из редакций саги уделяет большое внимание конфликтам епископа с местной знатью - конфликтам, которые были вызваны бескомпромиссным желанием Торлака заставить хёвдингов следовать евангельским заповедям. Таким образом, одна из первых епископских саг, представляющая жизнеописание шестого епископа Скальхольта, оказывается своеобразным  симбиозом местной саговой и иноземной агиографической традиций.