В докладе проводится сопоставление «Ревизора» Н. В. Гоголя и «Процесса» Ф. Кафки на основании сходства систем персонажей. Первой задачей становится исследование фигуры И. А. Хлестакова как человека современного общества и как силы от Другого мира, которая вскрывает сущность миражной жизни города. Подобные функции выполняют герои «Процесса»: пересечения обнаруживаются, в частности, в сходстве любовных и пространственных мотивов.
На основании осуществленного сопоставления делаются выводы о том, что двойственность ролей центральных персонажей «Ревизора» и «Процесса» обусловливает редукцию личностного начала в текстах. В комедии конфронтация возникает между двумя надличностными силами: бытийным императивом и общественной установкой, искаженным прочтением Закона. Человек оказывается подавляемым как искаженным Другим, так и истинным, однако и то, и другое имеет знаковое проявление, которое сложно в дешифровке. Только личностное способно взаимодействовать с сущностным, но оно нивелировано. Наличие двух путей дистанцирования, дезориентирующих личность, роднит рассматриваемые произведения (в «Процессе» это просматривается на примере специфики мотивов сна и употребления алкоголя).
Следующей задачей оказывается анализ положения человека в «Ревизоре» и «Процессе», которое раскрывается, в частности, через позицию автора. Если точка зрения автора в «Ревизоре» сливается с позицией вненаходимости карающего провидения, то авторский взгляд в «Процессе» исходит из внутренней структуры текста, совпадая с позицией персонажа-жертвы. Данное положение обусловлено рядом причин, которые имели место в реальной жизни писателей и нашли выражение в поэтике рассматриваемых произведений.
Раскрывается связанное с отношением к сакральной сфере восприятие Гоголем и Кафкой слова и писательства, которые входят в качестве мотивов в комедию и роман и в связи с которыми в текстах происходит распределение персонажей. В «Ревизоре» письмо становится знаком обладания властью, аналогичной божественной. В «Процессе» же видим обратное: здесь пишутся исключительно документы для высшей власти, поэтому они становятся символами повиновения. В связи с написанием текстов в комедии Гоголя выстраивается иерархия, которая позволяет выделить персонажей, занимающих в мире собственно человеческое место (без претензии на узурпацию божественной по природе власти в обществе и бытии). Иерархия, принципиально отсутствующая в мире Кафки, выстраивается от данных персонажей к чиновникам, автору-демиургу и Богу как высшей инстанции, выражающей собой Слово. Подобное положение человека характерно и для художественной реальности Кафки.
На основе представленного материала делается вывод о создании ситуации тупика в текстах обоих авторов, невозможности постижения Высшего Закона и избежания наказания.