Сталинская премия по литературе и складывание соцреалистического канона: к вопросу о проблеме единства культурного континуума позднего сталинизма
Дмитрий Михайлович Цыганов
Докладчик
магистрант 1 курса
Московский государственный университет им. М. В. Ломоносова
Московский государственный университет им. М. В. Ломоносова
Ключевые слова, аннотация
В докладе предпринимается попытка охарактеризовать
роль Сталинской премии по литературе не только в контексте институциональной
истории культуры позднего сталинизма, но и в процессе стабилизации «форм
социалистической действительности», складывания единого соцреалистического
канона. Отдельно освещается вопрос о литературных сюжетах, отмеченных не
индивидуальными номинациями, а конгломератами премий, которые образуют определенную
Сталиным иерархическую конфигурацию объективных идеологем послевоенной действительности.
Тезисы
Сформулированный в
теме доклада аспект рассмотрения Сталинской премии по литературе подразумевает
погружение не только в контекст институциональной истории культуры позднего
сталинизма, но и попытку обнаружить присущий этой институции стабилизирующий /
гармонизирующий (но не останавливающий подспудную трансформацию
действительности, «формовку» моделей массового мышления) потенциал, которым и
могла обеспечиваться целостность культурного континуума позднесталинской эпохи.
Дело в том, что Сталинская премия по литературе представляла собой институцию, работа которой оказывала прямое влияние на складывание соцреалистического канона и, как следствие, на «формовку» советского читателя, писателя как представителей овеществленной «социалистической действительности». Вместе с тем говорить об однородности этого канона в привычном смысле слова не приходится, потому как суждения подобного толка непременно привели бы к значительному упрощению, поставив А. Н. Толстого и С. П. Бабаевского, К. М. Симонова и А. А. Сурова, А. А. Фадеева и М. С. Бубеннова в один ряд.
В докладе обращается внимание на то место, которое занимают положительные санкции власти в системе литературного производства сталинской эпохи. Отдельно освещается вопрос о связи отмеченных высшей советской наградой литературных сюжетов с созданием целого комплекса моделей, которые и должны были воплотить в себе основополагающие принципы и стратегии «зрелого» национального сознания. Поэтому куда более важными являлись не индивидуальные номинации, а конгломераты премий, объединенных одним сюжетом.
Первое место среди таких сюжетов занимает «Молодая гвардия» (7 Сталинских премий), далее следуют «Незабываемый 1919-й год» (5 Сталинских премий), «Непокоренные» (4 Сталинские премии), «Заговор обреченных» (4 Сталинские премии), «От всего сердца» (4 Сталинские премии). На анализе этого материала в докладе делается особый акцент. Попыткой максимально точно определить сферу компетенции Комитета по Сталинским премиям в вопросе присуждения наград в области литературы обусловлен подробный разговор об основных принципах его работы. Наряду с анализом архивных материалов Комитета по Сталинским премиям в области литературы и искусств (РГАЛИ. Ф. 2073), привлекаются материалы личных фондов писателей-лауреатов и членов комиссии (Фадеева, Толстого и др.), а также опубликованные воспоминания, дневниковые / мемуарные свидетельства (Симонова, Ю. В. Трифонова, Д. Т. Шепилова и др.) и иные доступные нам материалы. Предлагаемая в докладе точка зрения, как нам думается, реализует новые пути осмысления и анализа взаимодействия писателя и власти в связи с оформлением литературного «ядра» канона соцреализма.
Дело в том, что Сталинская премия по литературе представляла собой институцию, работа которой оказывала прямое влияние на складывание соцреалистического канона и, как следствие, на «формовку» советского читателя, писателя как представителей овеществленной «социалистической действительности». Вместе с тем говорить об однородности этого канона в привычном смысле слова не приходится, потому как суждения подобного толка непременно привели бы к значительному упрощению, поставив А. Н. Толстого и С. П. Бабаевского, К. М. Симонова и А. А. Сурова, А. А. Фадеева и М. С. Бубеннова в один ряд.
В докладе обращается внимание на то место, которое занимают положительные санкции власти в системе литературного производства сталинской эпохи. Отдельно освещается вопрос о связи отмеченных высшей советской наградой литературных сюжетов с созданием целого комплекса моделей, которые и должны были воплотить в себе основополагающие принципы и стратегии «зрелого» национального сознания. Поэтому куда более важными являлись не индивидуальные номинации, а конгломераты премий, объединенных одним сюжетом.
Первое место среди таких сюжетов занимает «Молодая гвардия» (7 Сталинских премий), далее следуют «Незабываемый 1919-й год» (5 Сталинских премий), «Непокоренные» (4 Сталинские премии), «Заговор обреченных» (4 Сталинские премии), «От всего сердца» (4 Сталинские премии). На анализе этого материала в докладе делается особый акцент. Попыткой максимально точно определить сферу компетенции Комитета по Сталинским премиям в вопросе присуждения наград в области литературы обусловлен подробный разговор об основных принципах его работы. Наряду с анализом архивных материалов Комитета по Сталинским премиям в области литературы и искусств (РГАЛИ. Ф. 2073), привлекаются материалы личных фондов писателей-лауреатов и членов комиссии (Фадеева, Толстого и др.), а также опубликованные воспоминания, дневниковые / мемуарные свидетельства (Симонова, Ю. В. Трифонова, Д. Т. Шепилова и др.) и иные доступные нам материалы. Предлагаемая в докладе точка зрения, как нам думается, реализует новые пути осмысления и анализа взаимодействия писателя и власти в связи с оформлением литературного «ядра» канона соцреализма.