Одним из распространённых приёмов в русской прозе 1920—1930-х гг. является введение ненадёжного рассказчика (например, у Л. И. Добычина, Ю. К. Олеши). Роман Е. И. Замятина «Мы», в котором происходит отказ от «всезнающего рассказчика» и с помощью формы дневника делается акцент на субъективность повествования, вписывается в эту тенденцию.
 В широком понимании термин «unreliable narrator», впервые сформулированный У. Бутом, обозначает такого рассказчика, реплики и действия которого выходят за рамки установленной в тексте нормы. D-503, изначально делающий ставку на объективность (фиксация жизни Единого Государства), далее меняет своё коммуникативное намерение, и его текст перерастает в личный дневник. В ходе повествования меняется интерпретация и оценка излагаемых фактов с точки зрения её соответствия коллективной норме Единого Государства. Кругозор рассказчика вначале ограничен незнанием мира за пределами собственной локации и измененным состоянием сознания (зомбированное, транслирует внушенную по отношению к нему норму). Это позволяет поставить под сомнение надежность D-503 как рассказчика. Сознание героя дважды кардинально меняется под влиянием двух поначалу обособленных реальностей — мира за Зелёной Стеной и Единого Государства. Соответственно и его «ненадёжность» как рассказчика можно рассматривать с двух позиций.
 С позиции имплицитного читателя (другого нумера Единого Государства), D-503 совершает путь от надёжного рассказчика (встроенный в систему человек) к ненадёжному (болезнь) и снова становится надёжным (максимальное приближение к механистическому идеалу). В процессе этих изменений оценка мира Единого Государства героем начинает противоречить его более ранним утверждениям. Дневник D-503 можно прочесть как историю болезни, которая завершается выздоровлением после операции. Сознание героя запечатывается в реальность Единого Государства, что делает его надёжным рассказчиком по отношению к установленной в рамках этой реальности норме. С позиции эксплицитного читателя, D-503 развивается как ненадёжный рассказчик (безоговорочное подчинение абсурдной системе), который постепенно становится более надёжным (расширение спектра эмоций, появление рефлексии, способности принимать решения, даже если это отказ от собственной личности) и после операции возвращается к статусу ненадёжного рассказчика. Узнавая всё больше о своей человеческой природе, D-503 становится ближе и понятнее читателю реальному.
Приём ненадёжного рассказчика позволяет автору акцентировать вопрос об отношении к излагаемым событиям. В рамках читательской реальности подразумевается самоопределение между полюсами Единого Государства и мира за Зелёной Стеной. Обман ожидания читателя, настроенного на необратимость прозрения героя, активизирует интерсубъективную природу романа Замятина.