Агитационный фильм Дзиги Вертова «Три песни о Ленине» (1934) в контексте поиска киноязыка является примером производной реальности. Для ее создания режиссер применяет когнитивные стратегии, принцип действия которых аналогичен при создании литературного произведения. Использование метафорического переноса как одной из продуктивных стратегий порождения смысловых трансформаций от прямого (документального) к переносному (образному) значению позволяет автору фильма сформировать коммуникативную ситуацию, в которой визуальный образ приобретает значение знака. Процесс демонстрации изображений, выстроенных с применением технологии монтажа, приобретает функцию воздействия. При обращении к драматургическим опытам которые представляют собой развернутые сценарии к фильму, обращает на себя внимание усиление визуального аспекта при подаче текстового материала (использование различных шрифтов, расположение слов в виде строфы-лестницы, формирование тема-рематических последовательностей путем расположения в строфе номинативных предложений). Утверждая образ Ленина в качестве смыслового центра всего произведения, автор создает концепт «Ленин», который в ходе просмотра фильма постоянно пополняется новыми семантическим значениями. Процессы порождения дополнительных значений оказываются возможными благодаря использованию механизма ассоциативных связей между элементами, входящими в «монтажную фразу». В свою очередь, семантизация изображения происходит с опорой на когнитивные стратегии восприятия. «Семантическая целостность монтажной фразы (своего рода кинематографический образ-гештальт) и заставляет искать смысловую связь между самими по себе „самостоятельными“ изображениями и заполнять ту лакуну „содержанием“ собственного зрительного сознания, апперцепцией, основанной на личном опыте» (Соколов В. С. Киноведение как наука. — М.: «Канон» РООИ «Реабилитация», 2010 С. 269). Например, связывая «монтажной фразой» топоним «Горки» с пейзажами среднерусской полосы, стеклянной дверью раскрытой практически настежь, пустой скамейкой в парке и уходящей в лесную глушь тропинкой, автор создает ностальгическую коннотацию, которая должна указывать на чувство оставленности места, на невосполнимость утраты. Переход от одного изображения к другому моделирует концептуальное значение которая в сопоставлении с духовной созерцательностью создает образ, наполненный философскими размышлениями о бытии человека, его жизни и смерти. Таким образом происходит «конструирование целостного факта кинематографической реальности» (там же С. 269), в данном случае созданной с целью  утверждения авторитета В. И. Ленина. Сакрализация образа в фильме Дзиге Вертова достигает масштаба библейских пророков.