Роман Винфрида Георга Зебальда «Аустерлиц» (2001), опубликованный в год ухода автора из жизни, стал главным основанием его посмертной славы, выходящей в настоящий момент далеко за пределы немецкоязычного региона. Весь объемный текст Зебальда являет собой пошаговую и «послойную» реконструкцию исторической коллективной и индивидуальной культурной памяти. Выросший, получивший образование и (внешне) социализировавшийся в Англии протагонист, полностью лишенный воспоминаний о своем происхождении, родителях, родном языке (чешском) и годах детства, лишь в взрослом возрасте начинает со все большей отчетливостью осознавать неполноценность, деструктурированность и дезинтегрированность собственного существования. Вместе с этим осознанием начинается поиск «себя подлинного», который в итоге приводит его в места событий его детства. В своей траектории движения «назад, в прошлое» Аустерлиц как бы выворачивает наизнанку традиционный путь развития героя типичного романа воспитания: от детского или юношеского возраста — к зрелости. Отмеченный момент — реверсивное движение героя от зрелого возраста — назад, к детскому возрасту — лишь один момент сущностного отличия «Аустерлица» от традиционной схемы романа воспитания. Второй важный момент — опрокидывание самой структуры поступательной эволюционности в развитии личности, которая, если следовать теории воспитательного романа от Гегеля, через Дильтея к Лукачу и Бахтину — сущностно определяет сюжетное движение героя. В противоположность данной характеристике движение Жака Аустерлица на пути реконструирования собственной личностной идентичности оказывается не только реверсивным, но также и антиэволюционным, изъятым из времени и «вброшенным» в пространство.