Проблема «злодея» как литературного персонажа является частным вопросом, связанным с осмыслением положений «Поэтики» Аристотеля. Взгляд на литературу как на инструмент воспитания породил убеждение, подкрепленное авторитетом Аристотеля, что героем трагедии или эпической поэмы должен быть персонаж, наделенный благородным характером. Однако многие ведущие теоретики классицизма во Франции считали допустимым изображение героя-злодея. Одним из аргументов в пользу этой точки зрения была вера в способность читателя и зрителя учиться на отрицательных примерах. Он приводится Корнелем в «Рассуждении о полезности и частях драматического произведения» (1660) и Рапэном в «Размышлениях о "Поэтике" Аристотеля» (1674, англ. пер.1674). Более сложную аргументацию развернул Ле Боссю в «Трактате об эпической поэзии» (1675, англ. пер. 1695), где он обратился к значению понятия «герой» в античной мифологии, поэтической практике древних, а также принципам соответствия и последовательности, интерпретированным на основе сочинений Аристотеля и Горация. Взгляды Буало, изложенные в трактате «Поэтическое искусство» (1674, первый англ. пер. 1680), близки Аристотелю. В Англии противником изображения злодеев был Т. Раймер, который в «Предисловии к переводу на английский язык трактата  Рапэна „Размышления о поэтике Аристотеля“» (1674), «Трагедиях прошлого века, рассмотренных и проанализированных в соответствии с практикой древних и здравым смыслом всех времен» (1677) и «Кратком взгляде на трагедию, ее происхождение, расцвет и упадок» (1692) доказывал, что только использование образов благородных героев позволяет в полной мере соблюсти принципы правдоподобия и декорума и достичь моральной цели — исправления нравов. Его идеи развивал некто W. J. в предисловии к своему переводу трактата Ле Боссю об эпической поэме. Драйден в «Посвящении к Энеиде» (1697), рассмотрев суждения по данному вопросу, встал на точку зрения Буало. С точки зрения эстетической функции художественного произведения — вызывать восхищение — фигура злодея открывала для автора интересные перспективы. Корнель утверждал, что источником восхищения является величие, которое может быть проявлено и отрицательным героем, в изображении чего и должен проявиться подлинный талант автора. Буало указывал на возможность эстетического восхищения тем, что в реальности вызывает ужас. Швейцарский богослов Веренфельс в «Рассуждении о метеорах стиля, или о ложном возвышенном» (1702, англ. пер. 1711) отделил восхищение от нравственной оценки явления, доказывая, что сила этой эмоции зависит только от его масштабов. Во всех трех вышеприведенных суждениях прослеживается связь с трактатом Псевдо-Лонгина «О Возвышенном». В дискуссиях о приемлемости образа «злодея» в качестве героя этический подход не совпадает с эстетическим.