Англоязычная молодежная литература последнего десятилетия характеризуется повышенным интересом к пересказу известных сказок. Вышедшие из феминистской литературной критики второй половины XX в., эти постмодернистские пересказы сказок могут наполняться любым содержанием по выбору автора, однако не всегда этот выбор абсолютно произволен. Иногда смыслы современного пересказа напрямую зависят от идей, заложенных в оригинале. Одним из самых ярких примеров интенсификации и полемики со смыслами сказки-источника являются современные пересказы «Спящей красавицы» («La Belle au bois dormant») Ш. Перро (Perrault). Феи играют важную роль в сказке Перро — они воплощают гармонизирующее и разумное начало. Неудивительно, что ум они преподносят в дар новорожденной принцессе сразу после красоты. Для Перро, как и для предшествовавших ему авторов салонных сказок, разум являлся несомненной добродетелью. Но в современных пересказах ум может быть не только даром, но и проклятием. Подобным же образом сюжет, сплетенный вокруг столетнего сна, приобретает сегодня новое значение: проклятие — это не просто каприз феи, но испытание героини. Одним из центральных мотивов пересказов «Спящей красавицы» становится время: время до проклятия истекает, а время сна и пробуждения может быть как целительным, так и разрушительным. На материале американских и австралийских пересказов сказочного сюжета: «Принцесса Сонора и долгий сон» («Princess Sonora and the Long Sleep», 1999) Г. К. Ливайн (Levine), «Все эти пакости» («A Wicked Thing», 2015) Р. Томас (Thomas) и «Принцесса играет» («The Princess Game», 2017) М. Селлиер (Cellier) — мы рассмотрим, как три мотива оригинальной сказки — разум, время и волшебство — по-разному трансформируются в современности, предлагая необычную интерпретацию знакомой сказки.