Проблема изучения пословичной трансформации является одной из самых актуальных в современной лингвистике, которой занимаются как отечественные, так и зарубежные исследователи. 
«Антипословицы» (термин В. Мидера) — это окказиональные и индивидуально-авторские употребления пословиц, выбивающихся за рамки нормативной вариативности. Воспринимая трансформированные паремии, мы противопоставляем их узуальным, вызывая тем самым так называемый «эффект узнавания» (термин В. М. Мокиенко)  и выносим из этого противопоставления дополнительную информацию.
Многообразие трансформаций классических паремий можно свести к двум основным типам: изменения в лексическом составе компонентов, выходящих за пределы зоны нормального варьирования, и объединение нескольких паремий.
В докладе нами рассматриваются паремии и их трансформации в контекстуальных употреблениях, актуализированные Н. С. Хрущевым в своих мемуарах «Воспоминания. Время. Люди. Власть». Предпринимается попытка историко-этимологического комментирования анализируемых языковых явлений, приводятся иноязычные соответствия.
Как показывает анализ речевой практики советского деятеля, наиболее продуктивными являются структурные трансформации, когда при сохранении прежнего содержания происходит изменение лексического состава: замена одного компонента словом/выражением, не синонимичным исходному (Не было бы счастья, да несчастье помогло / Не было бы счастья, да глупость Гитлера помогла), расширение компонентного состава за счет введения одного (А Васька слушает, да ест / Американский Васька слушает, да ест) или нескольких компонентов (стричь под одну гребенку /  стричь под египетскую социально-политическую гребенку) и объединения двух паремий (Брат братом, сват сватом, а денежки не родня; Дружба дружбой, а табачок врозь / Брат братом, а денежки врозь).