Понятие интертекстуальности играет значительную роль при анализе художественного перевода. Оно требует от переводчика не только языковых компетенций, но и знаний различных культурных и литературных кодов, сопровождающих оригинальный текст. Кроме того, наличие в тексте интертекстуальных элементов наталкивает на размышление о степени их узнаваемости представителями принимающей культуры, что позволяет рассматривать процесс художественного перевода как «испытание чужого» (термин А. Бермана).
При таком подходе повесть Аркадия и Бориса Стругацких «Понедельник начинается в субботу» вызывает особый исследовательский интерес. Данное произведение, относящееся к жанру научной фантастики, наполнено различными литературными и культурными аллюзиями, которые имеют большое значение для русских читателей при восприятии ими оригинального текста. Это непосредственно цитаты из известных читателю произведений, многочисленные отсылки к общественно-культурным реалиям СССР, а также «игра» с различными литературными жанрами, в первую очередь с романтической интерпретацией сказочных и фольклорных элементов. На польский язык повесть была переведена дважды, при этом стоит отметить, что разница между переводами составляет почти 50 лет — за этот период значительно изменилась культурно-политическая ситуация в мире, в том числе в отношении межкультурной коммуникации между Россией и Польшей, а кроме того, поменялась специфика издательского рынка фантастической литературы. Вышеперечисленные факторы могли оказать непосредственное влияние на принятие переводчиками той или иной стратегии при работе с текстом.
В докладе мы обратим особое внимание на элементы, заимствованные Стругацкими из поэмы А. С. Пушкина «Руслан и Людмила», поскольку их узнавание может значительно повлиять на интерпретацию произведения, а читательский опыт представителей польской культуры в данном случае кардинально отличается от опыта носителей культуры оригинала. Анализируя избранные фрагменты повести, мы проследим процесс исчезновения интертекстуальных элементов и появление новых — эквивалентных, и постараемся ответить на вопрос, почему при передаче сказочных и фольклорных аллюзий польские переводчики стараются придерживаться стратегии «остранения». В заключение мы намерены поставить вопрос об универсальности замеченной тенденции: действительно ли русская культура настолько малоизвестна современному польскому читателю, что, несмотря на схожесть языков и богатый опыт межкультурных контактов, воспринимается им как «экзотическая» и «чужая»?