Священное Писание стало для русского летописания одним из основных источников топосов, цитат, художественных образов и приемов, во многом повлияв на формирование его поэтики. В этом отношении для русских летописей чрезвычайно важны образы библейских ангелов, предстающих под пером летописцев сверхъестественными существами особой духовной природы и одновременно могучими воинами, что нашло свое отражение в видепреимущественного использования двух типов топики — уподобления героев летописи ангелам и помощи ангелов в бою. Первый из них, связанный с византийской и древнерусской агиографической традицией, указывает на социальную или физическую смерть героя, и характерен для летописных статей, рассказывающих либо о пострижении в монашество, либо содержащих похвалу умершему, где используется для утверждения святости героя. Второй восходит к 4 Цар. 19:35-36 и представляет собой устойчивый топос вмешательства в ход битвы ангела, в образе которого, по мнению летописцев, предстает сам архангел Михаил. Из всего многообразия его ролей, известных по Священному Писанию и апокрифической литературе, в древнерусском летописании востребованной оказывается только роль могучего и несокрушимого «воеводы небесных сил». Эту же тенденцию отражает и развитие образа архангела Михаила в древнерусской иконографии, приведшее к распространению к XIII–XIV в. его изображения в воинских доспехах, что связано с княжеским характером его культа и свидетельствует о значимости образа воина-заступника для Древней Руси эпохи монголо-татарского нашествия. Таким образом, в целом следуя христианской традиции восприятия библейских ангелов, летописцы отбирают и используют те черты их образности, которые наиболее созвучны древнерусской историко-культурной ситуации.