Французский автоперевод поэмы «Молодец» (Le Gars) М. И. Цветаевой, осуществленный ею в 1929–1930-х гг., не дошедший до публикации и не понятый французским читателем, в действительности представляет собой замечательный пример виртуозной адаптации на иностранный язык индивидуального стиля поэта, в которой усугубляются элементы непереводимого и зачастую «неправильного» (не отвечающего современному состоянию) языка. Впоследствии, однако, эта переводческая тенденция была продолжена на уровне носителя французского языка в переводах крупных поэм Цветаевой («Поэма Горы» и «Поэма Конца»), выполненных Евой Мальре. Задачей настоящего исследования является сравнение автоперевода Цветаевой и переводов Мальре с целью выявления индивидуальных особенностей языка Цветаевой, переданных на иностранный язык вопреки сопротивлению его природы на грамматическом и синтаксическом уровне. Ритмически точные и не допускающие излишней семантической вольности, эти переводы доносят уникальную интонацию автора. Само существование поэм Цветаевой на французском языке, сама возможность этого существования отражает сложный путь цветаевской поэтики к читателю — стремление к предельной ясности соседствует с требованием читательского усилия — и, возможно, суть самой поэзии Цветаевой как поиска совершенного понимания.