На основе анализа одного из гимнов св. Григория Назианзина в докладе корректируется тезис проф. А. А. Тахо-Годи о том, что «греческие гимны — это завершенная в себе система». С точки зрения жанра, гимн Григория является литературным (т. e. небогослужебным) гимном, как и «гомеровские» или Каллимаховы гимны. Размер — элегический дистих (как в «Омовении Паллады» Каллимаха).
Композиция гимна полностью традиционна, кроме того, что присутствуют два narratio. Во вступлении (ст. 1–4) Григорий говорит о Христе, что Его воспевает πρῶτον. Это отсылка к античной традиции (Hom. hymn. Αpoll. 158: πρῶτον μὲν Ἀπόλλωνα); кроме того, это указание на молчальничество, σιωπή Григория до произнесения на Пасху этого гимна. Обратим внимание, что среди эпитетов, входящих в состав инвокации, нет ни одного отрицательного. Н. Б. Журенко в статье «Риторика в ранневизантийской поэзии. Архаическая образность и новозаветная образность в эпиграммах Григория Назианзина» утверждает, что Григорий предпочитает апофатическую эпитетику Бога; это мнение не подтверждается фактами. Более корректной видится точка зрения Ф. Норриса (Fr. Norris): Григорий не желал принимать апофатический подход к размышлению о Боге как единственно возможный. Семь из этих эпитетов можно условно назвать соотносительными, то есть отражающими отношения между разными Лицами Святой Троицы: πατροφαὲς, νόου Λόγε, φωτός φῶς, οἰόγονε, εἰκὼν Πατρὸς, σφρηγὶς ἀνάρχου, Πνεύματι συμφαὲς.
Еще 11 эпитетов говорят об отношении Христа к Его творению. Большая часть этих эпитетов либо прямо взята из классических гимнов (εὐρυμέδων, ὀλβιόδωρος, ὑψίθρονος, οὐράνιος, φερέσβιος, δημιοεργός), либо построена по их моделям (Πατροφαής, Οἰόγονος, πανσθενής). Стилистической однородности придается большое значение: об этом свидетельствует замена не вписывающегося в ряд эпической лексики термина μονογενής на эпитет собственного сочинения οἰόγονος. Принимая во внимание предложенную Н. Б. Журенко интерпретацию эпитета ὑψιμέδων как богословски значимого и отсылающего к «Посланию к Евреям» апостола Павла, можно счесть  таковым и ὑψίθρονος.
Григорий, говоря о Христе как о Богочеловеке, любит сополагать эпитеты с противоположными значениями (ἄμβροτος/βροτόεις, ὕψος ἄσαρκον/σαρκοφόρος): это позволяет создать в некотором смысле «словесную икону» этого парадоксального понятия. Традиционные эпитеты отражают уже принципиально иные реалии; их компоновка также служит богословской аргументации. Формально концовка гимна — традиционное обещание следующей песни. Однако гимн здесь представлен как жертва словом и разумом, приносимая Богу как Слову и Разуму. Григорий обещает принести жертву Богу и как Духу, т. е. свой дух принести в жертву Богу как Духу.