Для теории повествования целостность и эстетическая значимость нарратива являются ключевыми и взаимосвязанными категориями. С одной стороны, целостность понимается как принцип организации и соотношения всех нарративных уровней. Именно на выявление специфичного для конкретного текста способа реализации данного принципа направлен имманентный структурный анализ нарратива. С другой стороны, целостность – это аксиоматическая характеристика повествовательной инстанции. С этой точки зрения, все то, что находится в ведении данной повествовательной инстанции (что рассказано и как рассказано), представляет собой определенную смысловую позицию, вариант мироотношения. Поскольку любой текст — это система, включающая в себя несколько повествовательных инстанций, то текст понимается как комплекс взаимосоотнесенных смысловых позиций. Интерпретация этих позиций, в свою очередь, тоже стремится к структурированному и завершенному (в этом смысле — целостному) построению. Таким образом, повествовательная инстанция является ключевым уровнем нарративной организации, определяющим коммуникативную природу данного текста. Она регулирует и изображенную коммуникацию, и задает вектор коммуникативных отношений текста и контекста, текста и реципиента. Иерархическая выделенность повествовательной инстанции среди других нарративных уровней обусловливает построение и развертывание текста. Такая последовательно развертываемая текстом система смысловых позиций, ориентированная на принцип целостности, и может быть определена как нарративная логика. Целостность как аксиоматическая характеристика подразумевает возможность присутствия в тексте в качестве «минус-приема». На материале различных культурных эпох хорошо известны многочисленные «видимые» нарушения принципа целостности. Однако такие нарушения свидетельствуют лишь о наличии повествовательной инстанции более высокого уровня, на котором обнаруженное нарушение становится элементом единства высшего порядка. В русской литературе Нового времени ярким примером системы такого типа служит повествование Н. В. Гоголя. Литература и критический дискурс эпохи постмодернизма, стремящиеся вырваться из-под диктата целостности, на структурном уровне демонстрируют следование все той же нарративной логике. Меняется наполнение смысловых позиций: постулируются алогизм и «ненадежность» как следствие власти языка, но подчиненность текста выявлению самой смысловой позиции остается. Как продемонстрировали гуманитарные исследования последних десятилетий, выход за пределы понятой сквозь призму повествовательной инстанции нарративной логики возможен при смене объекта. Интерес к тому, что есть нелитературного в литературе, позволяет преодолеть иерархическое положение повествовательной инстанции, сместить центр внимания с субъекта на объект или обстоятельства/ситуацию (в самом широком смысле) высказывания. Однако можно предположить, что существует выход из-под диктата повествовательной инстанции и внутри литературности как объекта изучения. Этому и посвящен предлагаемый доклад.