Из всех проблем, которые возникают при переводе русской современной литературы, особенно остро стоит вопрос перевода интертекстуальности. Там, где “второй” текст узнаваем и причастен к общему фонду всемирной культуры, то сохранить и перевести аллюзию как-нибудь можно. Но там, где налицо отсылка к специфике русской культуры, то довести “второй уровень” стиха до неосведомленного, “глухого” французского читателя оказывается почти невозможным. Это особенно затруднительно в двух случаях: 1) когда аллюзия касается “большого текста” русской поэзии, и 2) когда ключом к тексту и основой его системы смыслов служит скрытая политическая аллюзия. В качестве примера я выбрала текст Льва Рубинштейна, автора, которого я лет двадцать перевожу и издаю. «Полное собрание текстов на карточках» Рубинштейна выйдет в конце года во Франции в моем переводе в издательстве Вердье.