Ключевые слова: фоносемантика; звукоизобразительность; заумная поэзия

Попытки создания авангардистами универсального поэтического языка характеризовались обращением к истокам глоттогенеза, демонстрирующим мотивированность знака и отрицающим его произвольность. Результатом принятия данных установок стало обращение А. Е. Кручёных к явлению звукоизобразительности, т. е. наличию устойчивой не-произвольной связи между фонемами слова и полагаемым в основу номинации признаком объекта-денотата [Воронин, 2006: 166]. Данное исследование посвящено описанию указанного принципа в поэзии автора. Исследование проведено на материале стихотворений разных лет. Для рассмотрения явления звукоизобразительности был применен метод фоносемантического анализа, предполагающий анализ функций отдельных фонем, звукокомплексов и их положения в структуре поэтического текста. 
Звукоизобразительные слова в поэзии Кручёных могут быть разделены на несколько типов.
Один из способов звукоизобразительности заключается в воспроизведении акустического денотата: примером может послужить окказиональное существительное писклёнок из стихотворения «Катька бумажный ранет» (1928), образованное от лексемы писк.
Другой способ представляет собой установление звукосимволической артикуляционной связи между денотатом и фонемным составом слова, передающей внутреннее телесное состояние посредством артикуляции. Например, краткое прилагательное мужского рода хрипяч из стихотворения «Жарночь в Москве» (1928) мотивировано существительным хрип, образованным, в свою очередь, от звукоподражательного элемента хри.
Наконец, неоднократно встречаются звукоизобразительные слова, создающие образы внешних предметов через артикуляцию. К данному типу принадлежит окказиональное существительное хлюстра («Хлюстра упала хилому графу на лысину…», 1920), возникшее на базе словосочетания хлипкая люстра, имеющего семантику шаткости.
Следует отметить, что единичное использование автором звукоизобразительных слов встречается довольно редко: чаще всего они образуют звукосмысловой ряд, обнаруживающийся в «различных дискурсных и структурных единицах и частях поэтического текста» [Казарин, 2000: 95] и содержащий определенную фоносмысловую интерпретанту. Например, в стихотворении «Мароженица богов» (1923) содержится типовой звукокомплекс [х], [р], [л], [т], [ч], [ц] с ведущей текстофонемой — интерпретантой [х], реализующийся в лексической парадигме: Христос, хрипеть, хрупики, трухлявый и др.
Кроме того, при изучении заумного речетворчества Кручёных важно учитывать ориентацию автора на активное использование заумных квазислов, представляющих собой языковые единицы, оформленные в виде определенного звукокомплекса. В творчестве Кручёных также нередки случаи их группировки в комплекс лексоидов.
Результаты проведенного исследования позволяют сделать вывод, что стремление содержания и формы к взаимосоответствию стимулировало развитие звукоизобразительности как наиболее удачного способа реализации всего функционала языка. Фоносемантический анализ поэтических текстов Кручёных позволяет интерпретировать заумное творчество автора и выявлять общие тенденции к использованию отдельных звукоизобразительных слов и звукосмысловых полей.

Литература:
Воронин С. В. Основы фоносемантики. Москва, 2006.
Казарин Ю. В. Анаграмма как способ смысловыражения в поэтическом тексте // Известия Уральского университета. 2000. №17. С. 92—99.