Образ Платона в сочинении Евсевия Кесарийского «Приготовление к Евангелию» (PΕ ΧΙ—ΧΙΙΙ)
Софья Витальевна Головатская
Докладчик
магистрант 1 курса
Санкт-Петербургский государственный университет
Санкт-Петербургский государственный университет
кафедра библеистики, б/н 16
2024-04-22
15:00 -
15:20
Ключевые слова, аннотация
В докладе рассматривается образ Платона и его роль в апологетической аргументации Евсевия Кесарийского в сочинении «Приготовлении к Евангелию». Предлагая интерпретацию фрагмента ΧΙΙI книги «Приготовления», в которой епископ называет философию Платона «переводом Моисея и священных книг евреев на греческий язык» (PE XIII, 14) мы делаем предположение, что образ Платона служит соединительным звеном
между предполагаемыми читателями и иудейским Законом.
Тезисы
Ключевые слова: Евсевий Кесарийский; Приготовление к Евангелию; Платон
«Приготовление к Евангелию» Евсевия Кесарийского во многом опирается на традицию апологетики ΙΙ—ΙΙΙ вв. н. э., в т. ч. в вопросе отношения к языческому наследию. Вслед за предшественниками Евсевий характеризует Платона как того, кто добился наибольших успехов в постижении христианских истин. Тем не менее мы полагаем, что отношение Евсевия к философии и образу Платона имеет более сложный характер: с одной стороны, он называет Платона «корифеем» греческих философов и «единственным, прикоснувшимся к истине среди эллинов» (PE XIII, 14 Mras), с другой — обвиняет в противоречивости суждений (PE XV, 5 Mras). Мы стремимся ответить на вопрос, в чем, по мнению Евсевия, состоит ограниченность Платона в познании истины.
Также нами выдвигается предположение, что Евсевий использует образ Платона в качестве апологетического аргумента: в книгах XI—XIII епископ доказывает тесную связь между текстами философа и Пятикнижием Моисея, отмечая, что философия Платона является «переводом, по большей части, Моисея и священных книг евреев на греческий язык» (PE XIII praef. Mras). В христианской апологетике большой популярностью пользовался сюжет плагиата Платоном еврейских священных текстов: одни авторы использовали этот сюжет, чтобы наделить образ философа негативной коннотацией и показать эллинов «ворами» (Clem. Alex. Strom. VI, 2, 4—5 Marcovich), другие — напротив, с целью показать превосходство эллинов над другими языческими народами. Мы полагаем, что Евсевий прибегает к сюжету о плагиате с иной целью: он встраивает образ Платона, «переложившего» еврейские священные тексты на греческий язык, в собственное увещевательное рассуждение в качестве соединительного звена между читателями (предположительно, образованными язычниками) и иудейским Законом, с той целью, чтобы они, сперва восприняв превосходство еврейских пророчеств, признали затем превосходство и христианского вероучения над греческой философией.
Литература:
Kofsky, A. Eusebius of Caesarea against Paganism. Oxford, 2000.
Inowlocki, S. Eusebius and the Jewish Authors: His Citation Technique in an Apologetic Context. London, 2006.
«Приготовление к Евангелию» Евсевия Кесарийского во многом опирается на традицию апологетики ΙΙ—ΙΙΙ вв. н. э., в т. ч. в вопросе отношения к языческому наследию. Вслед за предшественниками Евсевий характеризует Платона как того, кто добился наибольших успехов в постижении христианских истин. Тем не менее мы полагаем, что отношение Евсевия к философии и образу Платона имеет более сложный характер: с одной стороны, он называет Платона «корифеем» греческих философов и «единственным, прикоснувшимся к истине среди эллинов» (PE XIII, 14 Mras), с другой — обвиняет в противоречивости суждений (PE XV, 5 Mras). Мы стремимся ответить на вопрос, в чем, по мнению Евсевия, состоит ограниченность Платона в познании истины.
Также нами выдвигается предположение, что Евсевий использует образ Платона в качестве апологетического аргумента: в книгах XI—XIII епископ доказывает тесную связь между текстами философа и Пятикнижием Моисея, отмечая, что философия Платона является «переводом, по большей части, Моисея и священных книг евреев на греческий язык» (PE XIII praef. Mras). В христианской апологетике большой популярностью пользовался сюжет плагиата Платоном еврейских священных текстов: одни авторы использовали этот сюжет, чтобы наделить образ философа негативной коннотацией и показать эллинов «ворами» (Clem. Alex. Strom. VI, 2, 4—5 Marcovich), другие — напротив, с целью показать превосходство эллинов над другими языческими народами. Мы полагаем, что Евсевий прибегает к сюжету о плагиате с иной целью: он встраивает образ Платона, «переложившего» еврейские священные тексты на греческий язык, в собственное увещевательное рассуждение в качестве соединительного звена между читателями (предположительно, образованными язычниками) и иудейским Законом, с той целью, чтобы они, сперва восприняв превосходство еврейских пророчеств, признали затем превосходство и христианского вероучения над греческой философией.
Литература:
Kofsky, A. Eusebius of Caesarea against Paganism. Oxford, 2000.
Inowlocki, S. Eusebius and the Jewish Authors: His Citation Technique in an Apologetic Context. London, 2006.