LI Международная научная филологическая конференция имени Людмилы Алексеевны Вербицкой

Агиографическая литература как исторический источник: пример жизнеописания святой Клары, выполненного Фомой Челанским/Hagiographic Literature as a Historical Source: An Example of St. Clare's Life written by Thomas of Celano

Полина Борисовна Дроздова
Докладчик
аспирант
СПбГУ, Филологический факультет, кафедра романской филологии

214
2023-03-15
16:30 - 16:45

Ключевые слова, аннотация

Ключевые слова: агиография; исторический источник; Клара Ассизская; Фома Челанский
Аннотация: Междисциплинарный взгляд на жанр агиографии позволяет увидеть в нем исторический источник. Жизнеописание святой Клары, выполненное в XIII-м в. Фомой Челанским, демонстрирует подход автора к своей задаче: несмотря на ограничения жанра, его можно назвать подходом историка, точно передающего факты из жизни Клары, но вместе с тем в отражении этих фактов можно увидеть и пропаганду.
Keywords: hagiography, historical source, Clare of Assisi, Thomas of Celano
Abstract: An interdisciplinary view to the genre of hagiography allows us to see in it a source for history. The hagiography of St. Clare, written in the 13th century by Thomas of Celano, demonstrates the author's approach to his task: despite the limitations of the genre, it can be called the approach of historian, who reproduce accurately the facts of the life of Clare, but sometimes the rendering of these facts can seem to be a propaganda.

Тезисы

Агиографии составляют отдельный литературный жанр; но если раньше интерес к нему проявляли в основном филологи и богословы, сегодня он заслуживает пристального внимания специалистов целого ряда гуманитарных дисциплин — социологии, культурной антропологии и истории. Для современного историка житие святого может стать ценным источником: одним из примеров служит «Легенда святой девицы Клары» — жизнеописание Клары Ассизской, выполненное во второй половине XIII в. первым агиографом францисканского ордена, автором целого ряда жизнеописаний святого Франциска — Фомой Челанским.
Фома Челанский приступает к труду над Легендой (разумеется, на латыни) в 1253 г., уже на следующий год после смерти Клары. Его подход к своей задаче очень близок к подходу историка: несмотря на рамки, накладываемые агиографическим жанром (это, прежде всего, назидательность повествования, но также и определенная структура текста, содержащая типичное разделение на части vita, conversio, conversatio e miracula), он стремится максимально точно передать факты жизни Клары, начиная свою работу со свидетельств участников процесса канонизации. Хотя агиограф приводит не все события из числа упоминавшихся на процессе свидетелями, но (и в этом тоже можно увидеть подход историка) он «не опускает ни одного факта из жизни Клары, о котором в актах процесса канонизации рассказывало бы двое и более свидетелей». Все же агиограф видит много пробелов в материалах процесса и не желает ими ограничиваться: заявляя о своем намерении представить читателю подлинный и полный портрет святой, заполнить лакуны в рассказах свидетелей процесса канонизации, Фома Челанский обращается к сестрам из монастыря Клары и к первым товарищам Франциска, наблюдавшим, а иногда и принимавшим деятельное участие в религиозной жизни Клары.
Жизнеописание святой Клары представляет собой исторический источник с разных точек зрения: от более явных деталей, позволяющих контестуализировать события жизни Клары хронологически и географически, до не столь очевидных моментов, отражающих, однако, состояние культуры и общества в ту эпоху.
К деталям, явным образом помогающим нам восстановить историческую картину, относятся элементы исторической географии — топонимы, названия церквей; другим важным элементом, необходимым для исторической контекстуализации, является датировка как самой Легенды (этому помогают известные нам даты ряда связанных с ней событий), так и рассказанных в ней фактов из жизни Клары – их мы можем датировать благодаря знаниям общей истории, или сопоставляя их с фактами из жизни Франциска.
Однако помимо отсылок к хронологии и географии, Легенда святой Клары может служить историку источником более широких данных, предлагая сведения социологического и культурологического характера. События, описанные в Легенде, следует воспринимать, опираясь на знание культуры Средневековья вообще и XIII в. в частности, не забывая при этом о назидательных целях агиографа и особенностях жанра агиографии: жизнеописание Клары содержит традиционные элементы агиографии (среди них можно назвать типичную, подчиненную жанру, структуру повествования; отсылки к библейским текстам; многочисленные топосы агиографического жанра, которыми пересыпан текст Легенды — образ света, озаряющего мир, который клонится к закату, благородное происхождение Клары, пророческий голос, который слышит беременная Кларой мать, благочестивое поведение с раннего детства и т. д.), но также и элементы, говорящие о резком противоречии с традицией жизни святой и с традиционной ролью женщины в Средневековье (этих элементов тоже предостаточно: отчаянная борьба Клары за право на обет бедности; написание собственного Устава — это первый в истории монастырский устав, написанный женщиной; протест против запрещения Папой Григорием визитов в Сан Дамиано братьев, «доставлявших хлеб духовный» и т. д.). В описании жизни Клары до ее обращения также присутствуют характерные детали жизни женщин той эпохи, демонстрирующие определенную свободу женщин в противовес ряду стереотипов об их подчиненном положении в Средневековье: например, мать Клары совершает дальние путешествия, бывает даже за морем, куда отправляется с паломничеством, а сама Клара вольна отказаться от замужества или самостоятельно распоряжаться своим приданым, решая, продавать ли его и кому его продавать, и т. д.
Вместе с тем интерес представляет ряд эпизодов из жизни Клары, сохранившихся в актах процесса канонизации, но отринутых Фомой Челанским в Легенде, и эти опущения могут представлять собой интерес с точки зрения истории, как отражение средневековой культуры: в качестве примера можно привести желание Клары отправиться в Марокко (на строгий взгляд показывающее Клару, уже аббатису, в дурном свете); или «чудо с кошкой», опущенное по причине возможной аллюзии на дьявола; другие эпизоды — исцеление сестры Бальвины, видение обрушивающихся на Клару монастырских ворот и видение Клары, сосущей молоко из груди святого Франциска, которое могло шокировать читательниц. Эти опущения могут свидетельствовать о том, что для Фомы Челанского создание культа памяти Клары играет более важную роль, чем воссоздание фактов.
Если одни исследователи (например, Марко Гуида) отмечают в Фоме Челанском близкое историку «ясное и осознанное намерение сохранять верность процессуальным актам как документам, которые могут максимально авторитетно свидетельствовать о подлинности исторических и биографических фактов», то другие (например, Марко Бартоли) считают его агиографом-пропагандистом, выполняющим поставленную Папой задачу привлечения в орден новых девушек и женщин. Можно соглашаться с одними или другими, однако бесспорно то, что Легенда о святой Кларе  агиографический текст, ценный в том числе и с точки зрения истории. Портрет Клары воссоздан Фомой Челанским по крупицам истинных свидетельств современников, знавших и любивших Клару, и хотя бы поэтому ее жизнеописание является не только замечательным образцом жанра агиографии, но и важным источником информации для сегодняшних историков.