LI Международная научная филологическая конференция имени Людмилы Алексеевны Вербицкой

Апокриф «Иосиф и Асенет» и Книга Есфири: пресечения и встречи.

Нина Владимировна Брагинская
Докладчик
профессор
РГГУ
Анна Ильинична Шмаина-Великанова
Докладчик
профессор
Российский государственный гуманитарный университет

б/н 16
2023-03-15
16:10 - 16:30

Ключевые слова, аннотация

Апокриф «Иосиф и Асенет»; Книга Есфири; исторический контекст; литературные взаимосвязи
Apocrypha "Joseph and Aseneth"; Book of Esther, historical context; literary relationships

Доклад посвящен выявлению параллельных мест греческой Книги Есфири и апокрифа «Иосиф и Асенет», возможной зависимости последней от первой, что с учетом данных колофона греческой версии позволяет делать предположения об историческом контексте апокрифа.
The report is dedicated to identifying parallels in the Greek version of the  Book of Esther and the apocrypha "Joseph and Asenet", the possible dependence of the latter on the former, which, taking into account the data of the colophon of the Greek version, allows us to make assumptions about the historical context of the apocrypha.

Тезисы

Задача исторической, идейной и литературной контекстуализации библейского апокрифа «Иосиф и Асенет» (далее ИиА), может решаться, в частности, сопоставлением с другими книгами Септуагинты. Хотя ИиА небольшое сочинение, в нем содержатся отсылки к 28 из 39 книг Еврейской Библии, так что плотность «цитаций» и разнообразие использованных книг  Септуагинты в ИиА исключительны. Но если по набору библейских книг, которые в ИиА чаще всего используются, этот апокриф подобен другим псевдоэпиграфам, то интерес к греческой Книге Есфири (далее Есф) в ИиА явно особый. Мы произвели обобщающие подсчеты по указателю цитат к изданию  Псевдоэпиграфов Чарльсворта [Delamarter 2002] и обнаружили, что из 24 отсылок к Есф во всем корпусе псевдоэпиграфов 16 приходится на небольшую ИиА. Доклад представляет собой попытку рассмотреть параллели между и ИиА (а из них большинство приходится на пространное дополнение в 4:17, молитвы Мордехая и Есфири) как  подтверждения тому, что Есф повлияла на ИиА в литературном и идейном отношении. Мы выделили три класса параллелей: лексико-стилистические, наиболее частотные, это библейские фразеологизмы и формулы. Отнесение к ним строится на частотности/стандартности. Если автор ИиА повторяет их в своем произведении, он только обозначает явным образом свой лексико-стилистический ориентир. Наряду с этим классом мы выделили топосы  связанные с библейскими реалиями клише, допускающие варьирование лексики. Самое сложное и интересное — аллюзии, где важна как раз уникальность, так как аллюзии — это отсылки к другому тексту с целью обогатить  авторский текст смыслами языка источника. Иногда аллюзии включают в себя прямые цитаты и сопоставительные противопоставления. Мы обнаружили более двух десятков параллелей между Есф и ИиА. Значительная часть их группируется вокруг главных персонажей: вокруг Есфири и Мардохея и Асенет и Иосифа, соответственно. Из выделенных нами параллелей двадцать приходятся на существующие только по-гречески молитвы (Есф гл. 4.17), а в молитвах ИиА сосредоточено наибольшее число молитвенных топосов, характерных для литературы Второго Храма. Несколько параллелей весьма выразительны. Например, уникальное выражение «архонт сатрапов», маркирующее начало как Есф, так и ИиА, и уникальное выражение «с ясным лицом», которое помещено в начале второй части ИиА; или описания одеяний и главных мужских и женских персонажей и покоев главных героинь. Эти параллели мы считаем сознательными литературными аллюзиями. Многие топосы используются с каким-то уникальным поворотом, либо даже как бы с обратным знаком, как противопоставление. На основании сопоставительного анализа параллелей в ИиА и Есф, а также рассмотрения литературной стратегии автора «Иосиф и Асенет» в целом, мы приходим к выводу, что автор ИА не просто писал языком, которым «вообще писали» в его (какое?) время. Он сочинял текст, достойный дополнить и продолжить Библию, как и созданные в Палестине на иврите или арамейском книга Премудрости Иисуса сына Сирахова, 1 Макк., Иудифь, Даниил и др. Поэтому мы полагаем, что автор повести пользовался не языком Библии, но самой Библией как литературным источником, отсылая к тем книгам и контекстам Библии, которые важны для автора повести в литературном и идейном отношении. Автор ИиА — глубокий знаток Св.Писания. Он оттачивает язык Септуагинты как литературный язык, гибкий и выразительный, лишенный грамматических варваризмов, но синтаксически бесспорно указывающий на свой образец — Библию. Предполагается, что потенциальный читатель знает Книгу Бытия наизусть и понимает аллюзии, отсылающие к ней и то, как автор играет с топикой, преображая ее в своих целях. Здесь зарождается переосмысление традиционного священного текста, мидрашистские принципы, но они находятся в рамках создания поэтического и символического повествования, в, собственно, мидрашах более позднего периода этого уже почти нет. По-видимому, помимо языковых и стилистических заимствований из Септуагинты, иудео-эллинистическая литература опиралась на Греческую Библию как источник образов, соотнесение с которым, намек на который, использование каких-то его фрагментов идет создаваемой книге на благо. Подобная опора на сверхреферентный источник, авторитетный не только и может быть не столько в литературном отношении, но влияющий на всю ткань новосозданной книги, может иметь разные степени от почти центона до отдельных меток-отсылок. Автор ИиА обыгрывает и даже цитирует греческий вариант Есф, однако его сочинение целиком противопоставлено Есф, но не полемически, как Книге Иудифи [Михайлова 2009: 221–233], а как другая возможность: обе книги ориентируются литературно и богословски на новеллу об Иосифе из Бытия и решают ту же задачу: учат «образу жизни в диаспоре», по выражению Д.Смит-Кристофера [Smith-Christopher 1994:243–265]. Однако здесь кроется и коренное отличие между ними, разница мироощущений. Автор ИиА предлагает еврею на чужбине не приспособиться к жизни местных людей и возвыситься среди них, дабы спасти свой народ, но открыть местным красоту и правду библейской веры и тем самым обратить и спасти всех людей, евреев и неевреев. В качестве дополнительного предположения мы позволяем себе высказать догадку, что автор Иосиф и Асенет получил греческую Есфирь из рук Досифея, который привез перевод Лисимаха в Александрию. Этого Досифея можно отождествить с одним из еврейских полководцев Клеопатры II. который происходил из Гелиопольского поселения Онии IV [Брагинская Н. В., Виноградов А.Ю., Шмаина-Великанова А.И  2010: 167168].