Грамматикализация представляет собой лингвистическое явление, при котором лексические формы переходят в категорию грамматических, утрачивая свое значение. Как пишут Дж. Байби и Р. Перкинс [Bybee et al. 4], «этот процесс обладает рядом характеристик, регулярно проявляющихся в самых разных и независимых случаях». Как правило, грамматикализация проходит на разных уровнях (фонетическом, морфологическом, синтаксическом, функциональном и пр.), при этом все ее проявления тесно связаны между собой. Важно подчеркнуть, что, как указывают Дж. Байби и Р. Перкинс, «источником грамматического значения является не просто лексическое значение основы, а вся конструкция в целом» [Bybee et al. 11]. Безусловно, процесс грамматикализации является диахроническим, так как все связанные с этим процессом изменения происходят постепенно, что особенно ярко проявляется в материале греческого языка, существующего непрерывно на протяжении многих веков. В данном исследовании ставится задача проанализировать процесс грамматикализации греческого глагола θέλω и выявить его трансформации и современное состояние. Наиболее ярким примером грамматикализации этого глагола является его преобразование в частицу для формирования будущего времени. В греческом языке глагол θέλω ‘хотеть’ существует с древнейших времен (ἐθέλω), и уже в древнегреческом языке этот глагол становится объектом грамматикализации: ср., напр., употребление в контекстах εἰ θελήσει <...> ἀναβῆναι ἡ τυραννίς (Herodot., Historia, 1, 109, 12), Λέαγρος οὑμὸς ἑταῖρος ἐπισχεῖν θελήσει τῆς ὁρμῆς (Themistocl., Epistulae, 8, 111), где форма θελήσει сочетается с инфинитивом и может трактоваться в переводе не только как ‘захочет’, но и как ‘будет, собирается’. Такая сочетаемость и семантика глагола ἐθέλω в более поздних контекстах (эллинистического и ранневизантийского периода) отмечается весьма широко [Holton et al. 1781]: ср., напр., εἰ μὲν θελήσει συμφυγεῖν, οὕτω πράττειν, εἰ δὲ μή, μένειν αὐτοῦ, παραδόντας ἑαυτοὺς τῇ τύχῃ (Achill. Tat. Scr. Erot., Leucippe et Clitophon, 2, 27, 3, 4), οὐ σωφρονεῖν, οὐκ ἀνδρίζεσθαι, κατὰ τῶν παθῶν, οὐ καλῶς ἐπιθυμεῖν θελήσει (Meletius Med., De natura hominis, 29, 27), εἴ τις ἄλλως πως εἰπεῖν θελήσει, ἕξει καὶ αὐτὸς ἐξ αὐτῶν ὡς βούλεται περὶ ὧν βούλεται τὰς ἀποδείξεις παρασχεῖν (Clemens Romanus et Clementina Theol., Homiliae, 4, 21, 2, 5). При этом глагол θέλω сочетается как с формой аористного, так и с формой презенсного инфинитива, которые в греческом языке византийского периода постепенно утрачивают конечный ν, ср, напр., в «Морейской хронике» πολύ θέλουν κουστίσει (Chron. Mor., Η 601) или θέλομεν φανῆ εἴμεθεν στρατιῶτες (ibid. 3845). По замечанию Д. Холтона [Holton et al. 1784], самое ранее употребление θέλω с формой Conj. встречается в «Стратегиконе» Кекавмена. Д. Холтон также ссылается на Б.Д. Джозефа и П. Паппаса, которые утверждают, что именно в это время глагол начинает превращаться во вспомогательную форму для образования будущего времени глагола: ср., напр., θέλουν αρματώσουν το κουμούσιν (Machairas, Chron., V 350.31), при этом преобладающей формой является 3 л. ед. ч. В более поздних текстах глагол подвергается стяжению, и начинают встречаться такие формы как θες, θένε: μάθεις το θες κυρά μου (Kornaros, Erotokritos). А. Ралли [Ράλλη 26] отмечает, что самые ранние проявления грамматикализации глагола θέλω отмечаются именно в Критской литературе XVII в. Представляется интересным, что в современном языке (XX–XXI вв.) наряду с уже регулярной частицей θα (которая, согласно словарю Триандафиллидиса [ΛΚΝ], возникает в результате превращения знаменательного глагола θέλει во вспомогательный и возникновения стяженной формы θέλ’ινα (т.е. сочетания глагола θέλω и союза ἵνα) > θένα > θενα (без ударения) > θα) в текстах юридического характера встречаются конструкции типа όπως ήθελεν αποφασίσει το σεβαστόν Δικαστήριο или όπως θέλει γίνει στο εγγύς μέλλον что позволяет говорить о сохранении в языковом сознании греков воспоминания о знаменательном происхождении этой частицы. Другой пример грамматикализации глагола θέλω представляют собой случаи использования стяженной формы θες в качестве двойного разделительного союза: Θες αυτά που του είπα, θες ο καιρός, συνήρθε κάπως, άλλαξε. Такое употребление волюнтативного глагола характерно и для других индоевропейских языков, ср., напр., латинский союз vel, происходящий от глагола velle ‘хотеть’, старофранцузское vueil и современное итальянское vuoi. Также весьма интересен фразеологизм θέλεις δε θέλεις, выражающий значение отсутствия выбора, безальтернативности в какой-либо ситуации, и не содержащий в своей структуре союзов, что позволяет утверждать о смене функциональности глагола θέλω в составе данной конструкции. Таким образом, на примере греческого глагола θέλω виден процесс грамматикализации, проходящий на разных уровнях языка (фонетическом — стяжение, морфологическом — преимущественное употребление формы 2 л. ед. ч. или 3 л. ед. ч., синтаксическом — преобразование в частицу и в союз, функциональном — использование редуплицированной формы в качестве фразеологизма).  
Литература  
1. Bybee J., Perkins R., Pagliuca W. The evolution of grammar: Tense, aspect and modality in the languages of the world. Chicago: University of Chicago Press, 1994.
2. Holton D. et al. Cambridge Grammar of Medieval and Early Modern Greek. Cambridge: Cambridge University Press, 2019.
3. Ράλλη Α. Μορφολογία. Αθήνα: εκδόσεις ΠΑΤΑΚΗ, 2014.
4. ΛΚΝ — Λεξικό της Κοινής Νεοελληνικής. Режим доступа: http://georgakas.lit.auth.gr/dictionaries/index.php/anazitisi/geniki?chronoform=lexica_all&event=sub.... Дата последнего обращения — 09.01.2023.