Публикация не предусмотрена.

1. Первая редакция романа «Правдивое комическое жизнеописание Франсиона» Ш. Сореля была опубликована в 1623 г. В том же году выходит один из первых манифестов французского классицизма — предисловие Ж. Шаплена к поэме «Адонис» Дж. Марино. Шаплен переносит идеалы «Поэтики» Аристотеля во французскую эстетику и концентрирует свое внимание на второстепенной для античной традиции категории правдоподобия. В 1630 г. Шаплен продолжает свою мысль в «Письме о правиле двадцати четырех часов», и в 1637 г., когда пишет «Мнение Французской академии о трагикомедии “Сид”», окончательно утверждает правдоподобие основанием эстетики классицизма.
2. Как отмечает А. Е. Махов в статье «Категория правдоподобия в литературной теории французского классицизма», правдоподобие совмещает в себе два аспекта: надлежащее отношение произведения к реальности (миметический аспект) и воздействие на читателя (риторический аспект), неразрывно связанное с морализаторской установкой произведения. Сорель независимо от Шаплена обращается к вопросу «правдоподобия» (хотя и не использует этот термин до 1626 г., когда выходит вторая редакция «Франсиона»), которое трактует в миметическом ключе — как описание современности: время и место действия романов Сореля — современная Европа; Сорель описывает быт и нравы обычных людей, типичных представителей современности; речь персонажа соответствует его характеру, воспитанию и профессии; используются просторечные слова и народная лексика при необходимости.
3. Таким образом, «Франсион» соответствует требованию правдоподобия в плане миметическом, но при этом не соответствует в плане дидактическом и риторическом как утверждения морализаторской идеи о необходимости наказания пороков и вознаграждения добродетели на страницах романов. В 1633 г. выходит третья редакция «Франсиона», в которой добавляются авторские обращения к читателю, носящие оправдательный характер — Сорель легитимизирует наличие сомнительных с точки зрения общепринятой морали поступков и высказываний своих персонажей желанием продемонстрировать порок таким, какой он есть, с целью исправить своего читателя. При этом, предвосхищая закономерную критику этого положения, Сорель «сокрушается» о том, что его сатира на порочных людей недостаточно очевидна, поэтому произведение будет скорее не исправлять, а лишь развлекать публику, несмотря на его благие намерения. Тем не менее в рамках сюжета озвученная в обращениях автора идея «исправления читателя» вступает в конфликт с образом героя-либертена, одна из основных характеристик которого заключается в критическом отношении к традициям и общественным нормам — Франсион открыто выступает против института брака, пропагандирует физическое удовольствие и свободную любовь, в тексте романа высмеиваются как античные, так и современные автору верования и убеждения. Также нельзя не отметить еще один важный аспект: внезапные авторские обращения, деконструирующие и анализирующие роман, вырывают читателя из сюжета и лишают их веры в реальность происходящего, которую Шаплен также включал в категорию «правдоподобия» в «Письме о правиле двадцати четырех часов».
4. В 1627 г. выходит роман Сореля «Сумасбродный пастух», который является пародией на пасторальный роман и продолжает борьбу автора против неправдоподобных авантюрных сюжетов и героев, чьи манера поведения, речь и идеология не соответствуют их положению (миметический аспект правдоподобия).
5. В 1637 г. выходит памфлет «Суждение о “Сиде”, сочинение некоего Парижанина, Приходского Старосты», который обычно приписывается Сорелю. Автор памфлета вступает в спор с Шапленом, который ограничивает публику, способную давать оценку правдоподобия произведения, знатными людьми, и дает оценку пьесе Корнеля по тому, как ее воспринимает народ: «Я нахожу, что [“Сид”] очень хорош, по той единственной причине, что он был прекрасно принят». В целом памфлет носит характер защиты, Сорель перечисляет проблемные с точки зрения критиков элементы пьесы и оправдывает их простой формулировкой: «все это было нужно автору». Можно предположить, что Сорель ориентируется на корнелевскую логику возможности отхода от правдоподобия в тексте, если этого требует эстетическая задача. В предисловии к роману «Полиандр, комическая история» (1648) цели и задачи Сореля как автора не отличаются от высказанных в «Франсионе».
6. Шаплен в предисловии к «Адонису», сравнивая «историю» и «поэзию», отмечает, что в историю читателю сложнее поверить, тогда как поэзия вызывает веру сама по себе, кроме того, история руководствуется случайностью, а поэзия должна следовать закономерности: порок ведет к наказанию, добродетель — к вознаграждению. В отличие от Шаплена Сорель во «Французской библиотеке» (1664), сравнивая «историю» и «роман», отдает предпочтение первой и продолжает настаивать на необходимости отражать реальность в произведении «такой, какая она есть», а не «такой, как она должна быть». Единственный роман, который может, по мнению Сореля, конкурировать с историей в категории «правды», становится «комический роман», лучшим представителем которого он называет собственное «Правдивое комическое жизнеописание Франсиона». В работе «О знании хороших книг» (1667) Сорель продолжает критику современного ему романа. Основными позициями его критики остаются: неправдоподобие, неправомерное смешение исторического и современного, искажение нравов и обычаев вследствие плохой осведомленности автора. Кроме того, Сорель отвергает принцип in medias res и возможность совмещения реального и чудесного начала в романе.
7. Таким образом, в рамках доклада мы анализируем сходства и различия интерпретаций категории «правдоподобия» поэта и теоретика Ж. Шаплена и романиста Ш. Сореля. Позиция Сореля характеризуется отсутствием неразрывной с точки зрения Шаплена связи между правдоподобием и необходимостью нравственного воздействия на читателя. Данная концепция найдет свое продолжение в романах либертинажа XVIII в., а затем и в «реализме» XIX в.