Проблема становления принципов философствования в творчестве поэта и теоретика русского символизма Вяч. Иванова недостаточно исследована на материале его ранней прозы досимволистского периода. Анализ  дискурса  философствования поэта в 1880-е гг. и сравнение  его со стратегиями прозаических текстов конца 1890-х–начала 1900-х гг., например, с малоизвестными публикациями в журнале «Весы», даст возможность понять особую полигенетическую природу  его разнородной научно-исследовательской, литературно-критической, публицистической, и художественной философской прозы. Подобная проза отличается от публицистики Вяч. Иванова этого периода, обозначенной в публикациях Ю.В. Зобнина как «Берлинские письма», где главное — фактография и информационно-аналитическая насыщенность. О стремлении поэта воплотить философские размышления как способ познания бытия и сущего в новые литературные формы и жанры говорят ранние наброски его интеллектуальной прозы конца 1880-х гг., напр., <Интеллектуальный дневник> (публ. Н.В. Котрелева), «Русский Фауст» (публ. М. Вахтеля). В РГБ в Москве, в личном фонде Вяч. Иванова, содержится «Тетрадь стихотворений и прозаических этюдов 1887 г.», которая  включает наброски двух десятков различных текстов: рассказов, этюдов, статей, эссе, переводов, стихотворений. Значительную часть тетради составляют опубликованные прозаические тексты: «Призраки» (публ. А.Л. Топоркова), «Осенние мысли», «Прозаические этюды» (публ. С.Д. Титаренко) и др. Некоторые наброски рассказов, напр., «Sonata pathetique», «Даниил» или литературно-критические этюды, еще не издавались. Проза Вяч. Иванова, рассматриваемая нами  как начало <Интеллектуального дневника>, представляет собой  тип  диалогического дискурса поэта о Боге и человеке, смысле истории и прогрессе, бытии и существовании, двойственности истины, кризисе современного духа. На основе ее рассмотрения можно проследить усиление многозначной природы слова и выделить тезаурус философствования о бытии и сущем: истина, величина, крайности, причины, христианство, личность, человечество, личное я, индивидуализм («Les extrèmitès se touchent…»), усталость, безучастие, одиночество, покой, созерцание («Усталость»), благочестие, вера, отцы Церкви («О благочестии»), форма, сущность вещей, зерно истины («О форме»), тайна, живая жизнь, внешнее изображение, дух автора  («О Толстом»). Уже в ранней прозе поэта намечается поворот от поиска форм мышления к обретению нового символического, метафизического и мифопоэтического языка, основой которого становятся понятийные образы-символы и символы-идеи. Прозаические произведения Вяч. Иванова, как правило,  возникают на основе личных размышлений и репрезентируют соединение различных типов текстуальности, свидетельствуя о переходности манеры автора к субъективно-мифологической парадигме  художественности, присущей поэтике модернизма. Стремление осуществить синтез научного и публицистического, философского и художественного, отход от наукообразности изложения, символизация имен-понятий (Иуда, Христос, Иоанн, Фауст, Ормузд, Ариман), а также имагинация — мышление визуальными образами показательны уже для раннего периода становления манеры писателя. Подобный тип прозы предшествует таким текстам 1889 гг., как «О типическом» (публ. М. Гидини). В нем Вяч. Иванов объясняет процесс «дивинации» как отыскания мысли или образа, которые углубляют или проясняют символический смысл или придают «двойной скрытый смысл». Он также указывает на важность «пророческих выражений». Стержнем сюжетно-мотивных комплексов становится библейско-евангельская, антиковедческая (историко-религиозная), религиозно-философская и литературная традиция.  Круг источников очень широк, среди них можно назвать прежде всего такие, как философия Аристотеля, Б. Паскаля, Ф. Ницше, А. Хомякова, Вл. Соловьева, творчество Гесиода, Гомера, И. Гете, немецких романтиков, А. Пушкина, Ф. Достоевского, Л. Толстого и др. Наброски начала 1900-х гг. «О многобожии» (публ. Г. Карпи), лекции «Эллинская религия страдающего бога» (1903–1904) или написанные в форме фрагментов и афоризмов «Спорады» (1908) демонстрируют дальнейшее развитие принципа философизации прозы. Анализ свидетельствует о стремлении поэта воплотить философские размышления в новые исследовательские и литературные формы, такие, как заметки, мысли, наброски, фрагменты, афоризмы, метафизические размышления, этюды-исследования и др. Интересны публикации прозы Иванова в журнале «Весы» за 1904–1909 гг., где представлены жанровые формы литературных писем, предисловий, рецензий, программных статей, речей, заметок, эссе, набросков, мыслей. Усложняется поэтика текста за счет языка образов-символов, символов-идей, образов-понятий, наблюдается широкое использование имен-символов, сравнений, метафор, а также интертекстов и интермедиальных вставок. В качестве метафор и символов используются поэтические образы и цитаты. Вяч. Иванов использует их как научные, философские, религиозные, литературоведческие понятия, которые составляют основу его тезауруса. Понятия из истории различных древних религий, и прежде всего дионисийских культов, гностицизма и  христианства, «взаимопросвечивают». На этой основе возникает «ауторефлексивный теоретический дискурс» (термин А. Ханзен-Леве), присущий писателям-символистам, чтобы обозначить  процесс «перевода»  поэтических образов и философских понятий на язык символов. В 1910-е гг. публицистика Вяч. Иванова сближается с философской и исследовательской прозой на основе метафизического дискурса, яркий пример этого — книга «Родное и вселенское. Статьи (1914-1916)» (1917).
Грант РНФ № 23-28-00514 «Научно-педагогическое наследие Вячеслава Иванова (малоизвестные статьи и неопубликованные материалы)».