В болгарском языке развилась специфическая серия неопределенных местоимений, которые используются в воспроизведенной речи, замещая информацию исходного высказывания и в разной степени редуцируя ее. Этот ряд местоимений образуется с помощью форманта ЕДИ- (в сочетании с вопросительными местоимениями или наречиями и частицей си), напр.: (1) Уведомяват ме, че в продължение на два дни еди-какъв си опел с еди-какъв си номер ще ме чака в еди-кои си часове на еди-коя си улица (Б. Райнов). — В ней сообщается, что в течение двух дней такой-то "опель" с таким-то номером в такое-то время будет ждать меня на такой-то улице (пер. С. Никоненко). Серия с ЕДИ- занимает особое место среди неопределенных местоимений: помимо того что они используются именно в воспроизведенной речи (или речи, которая имитирует воспроизведение [Ницолова 2008: 202]), необычной является их способность замещать название определенного объекта. Эта референциальная специфика данной местоименной серии определяется как «непрямая референция» [Осенова 2002], как «вторичная неопределенность» [Харвег 1978; Ницолова 1986], т.е. неопределенность, получаемая лишь на этапе воспроизведенной речи.
В русской лингвистике местоимения, которые употребляются в воспроизведенной речи, называются местоимениями «деконкретизации», что отражает факт референциальной замены, устранения конкретно-референтного статуса именной или адвербиальной группы [Падучева 2016]. Местоимения деконкретизации в русском языке образуются от указательных местоимений и наречий (только «дальности») с помощью частицы -то: такой-то, тот-то, там-то, туда-то, тогда-то и др. Часть этих образований, особенно адвербиальные, в случае когда они употребляются одиночно, является семантически непрозрачными из-за многозначности не только указательного местоимения, но и самого форманта –то. На этом фоне болгарская серия с ЕДИ- отличается семантической специфицированностью, а сам формант ЕДИ- претендует на статус однозначного грамматического показателя вторичной неопределенности.
В предлагаемом исследовании представлен сопоставительный корпусный анализ болгарских и русских местоимений вторичной неопределенности. На основе сплошной выборки из параллельных русско-болгарских текстов, расположенных на платформе НКРЯ (https://ruscorpora.ru/new/search-para.html?lang=bul) и Великотырновского университета (http://rbcorpus.com/search_form.php?search=2), описываются двуязычные  параллели указанных форм, последовательно для их субстантивных, адъективных и адвербиальных употреблений. Для каждого из употреблений исследуются возможности редуцирования информации исходного высказывания, особенности порядка слов (напр. позиция местоимения по отношению к субстантивной вершине), семантическая специфика замещаемых именных групп, а также контексты, допускающие использование разных типов местоименных обозначений (ср. в примере (1) выбор кой и какъв на фоне единого местоимения такой в русском). Рассмотрены также типы текстов, в которых появляются данные местоимения. Действительно, основной сферой бытования местоимений деконкретизации и в болгарском, и в русском языках является воспроизведенная речь.  При этом, в соответствии с классификацией Р. Харвега [1978], воспроизведенная речь может быть прямой и косвенной, и в каждом из этих вариантов воспроизведенная речь может быть представлена местоимениями вторичной неопределенности. Ср. прямую (2) и косвенную (3) речь в примерах из параллельных корпусов:(2) Пришли к человеку домой, позвонили, спросили: "Вы такой-то?“ (А. Литвиненко). — Отишли в дома на човека, позвънили, попитали: „Вие еди-кой си ли сте?“ (пер. З. Петрова).  (3) …туристът ще ви каже, че тук се намират еди-кои си музеи и еди-какви си паметници, че в тоя ресторант готвят изключително вкусно, а в онова вариете има крайно интересна програма (Б. Райнов). — … иной турист будет вам рассказывать без конца: здесь, мол, имеются такие-то музеи и такие-то памятники, в этом ресторане подают исключительно вкусные блюда, в таком-то варьете изумительная программа (пер. А. Собкович).
Известно, что маркерами воспроизведенной речи являются предикаты речемыслительных действий и существительные, несущие значение поступления информации (казвам, обяснявам, новина, информация и под.). Такие же средства отсылки к цитируемому тексту используются и при редуцируемой воспроизведенной речи. Сами по себе они не являются показателями редуцирования, поэтому основная роль в выражении этого значения ложится на местоименные ряды. 
Местоимения с еди- изредка используются и вне воспроизведенной речи. Так, в примере (4), где субъект действия является эмпатическим персонажем (находится в фокусе эмпатии повествователя), отсутствует контекст передачи информации. Использование еди-формы как обычного неопределенного местоимения отражено и в русской параллели какой-то:(4) Какого-то июля (конкретные числа Рулет в последнее время догонял смутно) выполз он из своей съемной хаты в Саввинском переулке совсем мертвый (Б. Акунин). — На еди-кой си юли (Рулото напоследък малко замаяно се ориентираше в конкретните дати) беше изпълзял от „Савински переулок“, където живееше под наем… (пер. С. Бранц). Корпусный материал показывает также значимость редупликации местоимений деконкретизации в русском языке на фоне ее отсутствия в болгарском, что подтверждает спецификацию болгарского форманта ЕДИ- как грамматического показателя вторичной неопределенности.  
Литература:
1. Ницолова Р. Българските местоимения. София, 1986.
2. Осенова П. Семантика и прагматика на българските неопределителни местоимения. София, 2002.
3. Падучева Е.В. Местоимения деконкретизации (такой-то и др.)  // Материалы для проекта корпусного описания русской грамматики (http://rusgram.ru). На правах рукописи. М., 2016.
4. Харвег Р. Редуцированная речь // Новое в зарубежной лингвистике. VIII. М., 1978. С. 388—401.