Известно, что в любом тексте образование целостного смысла высказывания связано с «принципом композиционности», который ввел Готлоб Фреге. Под композиционностью (compositionality) понимается принцип, согласно которому значение  сложного выражения это — функция значений (семантических значений) входящих выражений и их синтаксической структуры (принцип Фреге). Е.В. Падучева (1999), изучая данное явление, пишет, что «принцип композиционности понимается как установка на наличие общих правил семантического взаимодействия значений слов, граммем, синтаксических конструкций, линейно-акцентной структуры и проч. в составе высказывания». Однако исследовательница прежде всего изучает действие данного принципа в рамках одного предложения, и согласно ее «представлениям о языке, значение предложения есть композиционная функция значения составляющих его частей и их синтаксического расположения в предложении» (там же). Другие ученые, например, В.З. Демьянков распространяют действие этого принципа и на единицы выше уровня предложения: «принцип композиционности является ведущим в теории интерпретации: значения составных выражений определяются значениями их частей в данной конфигурации, т.е. на основании синтаксического правила, соединяющего части в целое» (Демьянков 1995). И в целом, современная лингвистика стремится распространить «принцип композиционности» Г. Фреге на область речевого взаимодействия; то есть установить такие структуры и правила их преобразования, которые позволили бы, исходя из интерпретации составных частей, получить — «композиционным путем» — интерпретацию целого (Harnish 1979). Это, суммирует Демьянков (1995),  «позволяет включить в компетенцию истинностной семантики единицы более крупные, чем элементарное предложение». Однако даже анализ нехудожественных высказываний показывает, что смысл целого никогда не сводится к простой сумме его частей за счет взаимопроникновения значений и их преобразований в составе целого. Этот главный вывод наиболее очевиден для стихотворного текста, который, по замечанию Б.В. Томашевского (1929) отличается от прозаического тем, что он представляет собой «речь двух измерений»: «...если проза протекает линейно, то стих есть речь двух измерений». Такое понимание позволяет выделить две координаты развертывания стиха: горизонтальную и вертикальную, и рассматривать стих (организованный в строфы), как систему со сложной зависимостью горизонтальных и вертикальных рядов. Функциональная же роль ритма в стихе при этом не сводится лишь к созданию «тесноты и единства» (Тынянов 1965) горизонтальных стиховых рядов, но и детерминируется обязательной соотнесенностью этих стиховых единств по вертикали. С этой точки зрения можно говорить не только о двойной сегментации стиха (синтаксической и метрической, разбивающей текст на строки) и, соответственно, не только о его «двух измерениях», но и о порождении структуры, создающей особые условия для сопоставления, противопоставления и взаимопроникновения смыслов, или, как считает С.Т.Золян (1986), можно говорить об «одновременной актуализации нескольких смысловых структур, взаимодействующих друг с другом». «Каждая смысловая единица, — пишет далее ученый, — будь то слово, словосочетание, предложение или текст в целом — существует как бы в нескольких пересекающихся семантических плоскостях, но при этом (что и обеспечивает возможность осмысления поэзии) все семантические конфигурации взаимосвязаны и взаимовыводимы» (там же). Таким образом, метрико-композиционная упорядоченность выступает, по его мнению, «как дополнительная по отношению к языковой форма выражения и структурирования поэтического смысла» (там же). Следовательно, особенность поэтического языка состоит в том, что в нем смысловое приращение затрагивает любые языковые структуры (фонетические, словообразовательные, лексические, грамматические, ритмические), которые служат как бы материалом для вновь порождаемых эстетических языковых объектов. Анализ поэтического языка подтверждает особую значимость уровня целостного текста, на котором собственно и происходит взаимодействие всех уровней, формирующее особую текстовую категорию — связность, реализующуюся как в локальном, так и глобальном контексте. В составе единой целостной структуры поэтического текста все его элементы оказываются связанными сложной системой внутренних соотношений, повторов, параллелизмов, противопоставлений, необычных в естественной языковой конструкции. Наша цель — показать на конкретных примерах, что любые преобразования языковых единиц, обусловленные структурой поэтического текста, имеют комплексную природу за счет повтора и взаимодействия разных уровней художественного текста. Мы покажем, что поэтическая звуковая материя не имеет однозначной привязки к какому-либо одному значению и уровню языка. В этом случае повтор размывает границы языковых форм и уровней, выявляя в целом тексте единую лейтмотивную тональность. При этом надо помнить, что «каждый компонент, так или иначе, прямо либо в силу ассоциативных сопряжении попавший в орбиту смыслообразуюшей работы мысли, не остается равным самому себе» (Гаспаров Б. 1996).