В работе «Философия и событие» Ален Бадью пишет, что кино — это совершенно не чистое искусство, оно сделано буквально из всего: музыки, театра, актеров, образов, декораций. Оно использует бесконечное число параметров, так что в итоге теряешь контроль, причем все в большей степени. На основе этого делается вывод, что искусство было намного более контролируемым, а потому и завершенным, в эпоху черно-белого и немого кино, а не сегодня. Эта мысль наводит нас на то, что говорил М. Хайдеггер о понимании кино. Как он писал, кино заключает в себе неподвижную форму «изображения», выращенную с помощью «заключения в рамки». «Заключение в рамки» подразумевает под собой некий ницшеанский перспективизм, «каркас», через который зритель узнает мир как «резерв на длительное время». Ведь кино (как и время) обладает прошлым, это — форма власти. Оно меняет наши отношения с действительностью, обладает возможностью корректировать настоящее, дает контроль над событийными формами.
В век технического прогресса камера, как цифровое око современности фиксирует выбранные объекты и вырезает все то, что нежелательно, и это уже говорит нам, что кинематограф изображает реальность в виде чего-то предопределенного. Соответственно, возникает критика технологических триумфов современности, неумолимого прогресса в кино, который несет с собой определенные угрозы и который, кажется, невозможно никак дисциплинировать. Но контроль в данном контексте бывает разный. Как сумела показать С. Зонтаг, в современной культуре сосуществуют разные методы визуальной проработки «реальности». Кинематограф зачастую направлен на фиксацию неконвенционального опыта, скрытого от глаз общественности (как то, о чем в обществе не говорят) в мейнстримовой культуре. Режиссеры, изображающие что-то якобы выходящее за рамки, расширяют представления о социальном ландшафте. Этакий контроль имеет форму указующей власти, но не указывающей.
Выходит, что мнение Алена Бадью о том, что черно-белое, немое кино имело контроль, а теперешнее нет, говорит нам, что «контроль», работающий посредством «заключения в рамки», — это то, что удерживает «оболочку фильма», то, что имеет способность к проявлению истины как раскрытия. Для достижения этого фильму лишь нужно совершить подвиг выражения истины раскрытия. И это достижение зависит от того, будут ли потенциальные раскрытия истины заслоняться влиянием технических факторов, которым способствует «заключение в рамки» или нет. Возникает вопрос: а есть ли возможность искусству быть независимым от средства исполнения? И как этот вопрос коррелирует с тем изначальным контролем «рамки» и художественной истиной в целом?