Доклад посвящён изучению художественной функции имён героев повести сентименталиста П. Ю. Львова «София» (1794). Поскольку в тексте на разных уровнях явственно прослеживаются «отголоски» таких произведений Н. М. Карамзина как повесть «Бедная Лиза» (1792) и драма «София» (1791), в первую очередь предлагается обратить внимание на использование автором приема, идентичного карамзинскому: поступки и, как следствие, судьба главной героини повести Львова вступают в откровенное противоречие с семантикой ее имени (‘мудрость, разумность’). Представляется важным, что отцу героини Львов неспроста дает «говорящее» имя Здравомысл: это имя характеризует не только данного героя, но и косвенно саму Софию, которая, в добавление к своему имени, оказывается дочерью Здравомысла, т. е. носительницей отчества Здравомысловна (несмотря на то, что ее отчество не фигурирует эксплицитно в тексте). В повествовании присутствует момент, где прямо говорится о борьбе в душе героини: рассудок против слепой страсти, которую внушил неопытной Софии вероломный князь Ветролет. Следует также обратить особое внимание на имя добродетельного жениха неразумной Софии, названного Менандром (в переводе с греч. ‘сильный человек’) и на ту исключительную, нефизическую силу, которая помогает данному герою проявить величие духа в трагической, унизительной для него ситуации. В качестве отдельной проблемы предлагается рассмотреть распределение русскоязычных «говорящих» и иностранных/заимствованных фамилий и имен с довольно прозрачной («прочитываемой») семантикой в произведении Львова и в драме Карамзина «София» (с привлечением материала повести «Бедная Лиза»).