Мифологизация образов П. С. Мочалова и В. А. Каратыгина и их противостояния
Мария Фрэнковна Асташенкова
Докладчик
студент 4 курса
Московский государственный университет им. М. В. Ломоносова
Московский государственный университет им. М. В. Ломоносова
ауд. 215-а
2019-04-17
14:00 -
14:20
Ключевые слова, аннотация
П. С. Мочалов и В.
А. Каратыгин внесли неоценимый вклад в развитие актерского искусства. В докладе рассматривается вопрос, как мифологизируются их образы, почему спор вокруг двух актеров
принял такие масштабы и как осмысляется их «противостояние». В качестве материала
для рассмотрения этой темы используется художественная литература и
воспоминания современников. Исследование темы
мифологизации помогает по-новому осмыслить одну из знаменательных театральных
историй XIX столетия.
Тезисы
П.
С. Мочалов и В. А. Каратыгин внесли неоценимый вклад в развитие актерского
искусства. Из-за принципиально разных подходов к игре они стали символизировать
разные школы актерского мастерства — «переживания» и «представления».
Противоположные методы игры артистов провоцировали развитие темы «противостояния», но способствовали этому и другие факторы. Нам было интересно рассмотреть, как мифологизируются образы актеров, почему спор вокруг них принял такие масштабы и как осмысляется эта тема. Для этого мы обратились к художественной литературе, а также к воспоминаниям современников.
В докладе будут рассмотрены: водевиль Д. Т. Ленского «Павел Степанович Мочалов в провинции» (1840); прозаические произведения А. А. Григорьева «Гамлет на одном провинциальном театре» (1845), «Великий трагик» (1859) и стихотворение «Искусство и правда» (1857); пьеса Я. М. Галицкого «Повесть о трагике» (1934) и повесть Ю. А. Гаецкого «Дары Мельпомены» (1960).
Исследование текстов XIX в. показывает, что за Мочаловым закрепляется образ великого, эмоционального, но нестабильного актера, а за Каратыгиным — образ артиста с рациональным подходом к игре. К примеру, в «Великом трагике» Григорьева герои рассуждают о том, что Мочалов был велик в минуты проявления своего вдохновения, но сыграть ровно целый спектакль ему редко удавалось. В «Гамлете…» тот же автор изображает провинциального актера, пафосно декламирующего свою роль, подразумевая при этом Каратыгина.
Кроме того, некоторые современники сохранили образы актеров в своих мемуарах. Так, например, Н. И. Куликов записал спор М. С. Щепкина и П. В. Нащокина, который отражает общее противостояние поклонников Мочалова и Каратыгина. Щепкин восхищался талантом Мочалова и критиковал Каратыгина за бездушность игры — Нащокин упрекал Мочалова в нестабильности, Каратыгина же хвалил за эстетизм, ответственный подход к ролям и главное — стабильность.
В XX в. «противостояние» актеров мифологизируется в политическом ключе. В «Дарах Мельпомены» Гаецкого, например, Мочалов олицетворяет народ, а Каратыгин — власть. Кроме того, противостояние актеров осмысляется через антитезы романтизма и классицизма, Москвы и Петербурга, Мельпомены и Фортуны и др.
Рассмотрение темы мифологизации помогает по-новому осмыслить одну из знаменательных театральных историй XIX столетия.
Противоположные методы игры артистов провоцировали развитие темы «противостояния», но способствовали этому и другие факторы. Нам было интересно рассмотреть, как мифологизируются образы актеров, почему спор вокруг них принял такие масштабы и как осмысляется эта тема. Для этого мы обратились к художественной литературе, а также к воспоминаниям современников.
В докладе будут рассмотрены: водевиль Д. Т. Ленского «Павел Степанович Мочалов в провинции» (1840); прозаические произведения А. А. Григорьева «Гамлет на одном провинциальном театре» (1845), «Великий трагик» (1859) и стихотворение «Искусство и правда» (1857); пьеса Я. М. Галицкого «Повесть о трагике» (1934) и повесть Ю. А. Гаецкого «Дары Мельпомены» (1960).
Исследование текстов XIX в. показывает, что за Мочаловым закрепляется образ великого, эмоционального, но нестабильного актера, а за Каратыгиным — образ артиста с рациональным подходом к игре. К примеру, в «Великом трагике» Григорьева герои рассуждают о том, что Мочалов был велик в минуты проявления своего вдохновения, но сыграть ровно целый спектакль ему редко удавалось. В «Гамлете…» тот же автор изображает провинциального актера, пафосно декламирующего свою роль, подразумевая при этом Каратыгина.
Кроме того, некоторые современники сохранили образы актеров в своих мемуарах. Так, например, Н. И. Куликов записал спор М. С. Щепкина и П. В. Нащокина, который отражает общее противостояние поклонников Мочалова и Каратыгина. Щепкин восхищался талантом Мочалова и критиковал Каратыгина за бездушность игры — Нащокин упрекал Мочалова в нестабильности, Каратыгина же хвалил за эстетизм, ответственный подход к ролям и главное — стабильность.
В XX в. «противостояние» актеров мифологизируется в политическом ключе. В «Дарах Мельпомены» Гаецкого, например, Мочалов олицетворяет народ, а Каратыгин — власть. Кроме того, противостояние актеров осмысляется через антитезы романтизма и классицизма, Москвы и Петербурга, Мельпомены и Фортуны и др.
Рассмотрение темы мифологизации помогает по-новому осмыслить одну из знаменательных театральных историй XIX столетия.