Восхождение пасхальных мотивов Б. Л. Пастернака к циклу «пасхальных рассказов» А. П. Чехова было замечено такими исследователями, как И. Л. Альми, которая берёт в качестве эпиграфа к статье «О новелле А. П. Чехова “Архиерей”» строки стихотворения Пастернака «Когда разгуляется», и Н. Д. Тамарченко, который называет статью про «Студента» пастернаковской цитатой «Усилье воскресенья» из цикла стихотворений Юрия Живаго «На Страстной», однако связь так и не была отрефлексирована.
Обращаясь к мемуарам и письмам Пастернака, можно увидеть, как изменялись его взгляды на Чехова и «чеховское», о чём свидетельствует переписка Пастернака с родителями и воспоминания Н. Н. Вильмонта: именно с его слов Пастернак узнает рассказ «Студент», позже «Святою ночью» и «Архиерей». Отзвуки «Архиерея» Вильмонт услышал три десятилетия спустя в пастернаковском стихотворении «На Страстной», а затем — в «Гефсиманском саде»; отголоски «Студента» — в «Рождественской звезде». Догадку мемуариста подтверждает и приведенный им разговор Пастернака с сыном, в ходе которого поэт рассердился, когда сын «не уловил чеховского начала» в «Стихотворениях Юрия Живаго».
В контексте романа «Доктор Живаго» Чехов упоминается многократно. Если в романе круг затронутых чеховских произведений достаточно широк — от «Мальчиков» до «Трех сестер», то «Стихотворения Юрия Живаго», как представляется, резонируют лишь с тремя чеховскими рассказами «Святою ночью», «Студент» и «Архиерей». В центре чеховского внимания оказывается период богооставленности «от страстного четверга и до страстной субботы» — «страшный промежуток». На его центр — страстную пятницу — приходятся болезнь и предсмертные мучения архиерея (и, по всей вероятности, также умершего в страстную субботу Николая, героя рассказа «Святою ночью»). Акафисты Николая легко уподобить евангельским стихам из цикла Юрия Живаго. Слова послушника Иеронима о последствиях смерти Николая можно сопоставить с убеждениями Лары о том, каких похорон был достоин Живаго.
В докладе общий сюжет чеховских рассказов пасхального цикла и «Стихотворений Юрия Живаго» анализируется  на уровне мотивов касания/прикосновения чуда, умирания и воскресения земли, перехода/переправы через реку и т. д. Проведенное сопоставление делает убедительным предположение о чеховском генезисе «Стихотворений Юрия Живаго». Здесь наблюдается не прямое цитирование или отсылки к конкретным текстам, а скорее комплекс реминисценций, обусловленный внутренне. Пастернак не цитирует Чехова, но воссоздает «чеховское». Всё это даёт понимание поэтики поэзии и прозы Пастернака и их художественного значения в соответствии с чеховским контекстом.