«Галантный диалог» становится формой взаимоотношения венценосной писательницы с аристократическим двором и ее корреспондентами для демонстрации и утверждения галантной нормы при дворе как наиболее отвечающей задачам просвещенного абсолютизма.
«Галантный диалог» позволял театрально интимизировать пространство, при этом оставляя дистанцию между адресатом и адресантом; давал возможность в игровой манере демонстрировать личностные качества коммуникантов, не замечать барьеров в общении, но оставаться при своих социальных статусах.
Галантность в общении, подаваемая как терпимость и воспитанность, служила и просветительским задачам, так как закрепляла видимость равно-свободного диалога, что меняло парадигму общения власти с подданными в целом: вместо театральных подмостков, на которых утверждались «сверху» модели поведения для придворных, вводится проза как равный диалог писательницы-властительницы с читателями-подданными.
Задачам ненавязчивого, «легкого» воспитания подданных императрицей отвечали и жанры Эрмитажного салона, и в какой-то мере мемуары, наконец, жанр сказки. 
Во всех этих жанрах императрица Екатерина II, с одной стороны, сохраняла традицию утверждения норм поведения «сверху», с другой стороны, — воспитывала своих поданных по-просветительски: демонстрируя равенство, свободу в общении и подчеркивая гуманистическую основу единства просвещенного монарха и воспитанных придворных.