Благодаря популярности романа М. А. Булгакова «Мастер и Маргарита» образ Воланда является одним из наиболее популярных в русской литературе. Вместе с тем, вероятно, немногие литературоведы пытались ответить на вопрос о его статусе: Воланд — это герой или антигерой? Ответ на этот вопрос можно попробовать получить, обратившись к истории возникновения этого образа. В литературоведении при обсуждении истоков образа Воланда ссылаются на Мефистофеля, каким он представлен у Гете в «Фаусте» и в одноименной опере Ш. Гуно, на книгу Ф. В. Фаррара «Жизнь Христа», на Калиостро К. Павловой, а также на произведения современных Булгакову авторов, например, на профессора Мефистофеля Э. Л. Миндлина. Вместе с тем у подобных объяснений есть существенный недостаток — они односторонне объясняют образ булгаковского героя и сводятся к утверждению, что Воланд — это сатана, дьявол, князь тьмы, стоящий в одном ряду с образами, созданными А. С. Пушкиным, М. Ю. Лермонтовым, Н. В. Гоголем, Ф. М. Достоевским, Ф. Сологубом, Л. Андреевым, А. Белым. Среди всех работ, посвященных «Мастеру и Маргарите», отметим статью Е. Хилькевич: только она, отбросив в сторону очевидное желание искать прообраз Воланда среди образов нечистой силы, обратилась к поиску аналогов в популярной литературе XIX в. В прошлом году в своем докладе мы указывали на то, что М. А. Булгаков в романе «Белая гвардия» неоднократно обращается к творческому наследию Г. Сенкевича, заимствуя не только имена, но и образы героев и даже ситуации. Следовательно, в романе «Мастер и Маргарита» может иметь место такое же явление.
Задачей предлагаемого доклада является сравнение образа булгаковского Воланда с образом главного героя романа А. Дюма-отца «Граф Монте-Кристо» Эдмоном Дантесом. Например, любопытным является уже сам факт того, что оба персонажа скрываются под псевдонимами, находящимися в антонимических отношениях друг другу: если Voland — одно из немецких имен дьявола, присутствующее в тексте трагедии Гете, то Monte Cristo содержит явный намек на Христа. При этом для русскоязычного читателя фамилия Дантес не может не ассоциироваться с человеком, сыгравшим отрицательную роль в истории русской литературы. Построение подобной многоуровневой языковой и литературной игры — это прием, для М. А. Булгакова привычный, о чем мы говорили в докладе, посвященном «Белой гвардии». Сопоставление образа Воланда с образом Эдмона Дантеса может помочь объяснить его амбивалентность, парадокс, о котором говорится в эпиграфе романа: «Я часть той силы, что вечно хочет зла и вечно совершает благо». Для этого предлагается провести сравнение ряда сцен, в первую очередь, отъезда Воланда из Москвы и Дантеса из Парижа, сравнение некоторых персонажей, вступающих во взаимодействие с обоими персонажами (напр., барона Данглара и финдиректора Римского).