Тот факт, что литература тесно связана с психологией и даже не существует без психологии, представляется очевидным. За счет того, что литература пользуется языком, психология связана с литературой больше, чем с каким-либо другим искусством. Во французской литературе делались попытки написать экспериментальный текст, фактически освобожденный от психологизма. Такая свобода не декларировалась французскими экспериментаторами, но литературные исследования порой порождали текстовые фрагменты нейтральные с точки зрения экспрессии. Такие фрагменты есть в произведениях новороманистов, авторов цеха потенциальной литературы УЛИПО и у многих авторов новейшей французской литературы. Тем не менее ни у кого никогда не получилось создать целого романа, лишенного психологизма. Поэтому изучение литературы с точки зрения психологии, психоанализа и даже медицины (психиатрии) закономерно.Ситуация, в которой авторы литературных произведений подвергаются психоанализу, привычна (например, многие тексты Гийома Аполлинера разбираются психиатрами с опорой на биографию самого автора), однако французский психиатр бразильского происхождения Хейтор о’Двайер Маседо разработал новый тип исследования. В своей книге «La Clinique de Dostoievski ou les enseignements de la folie» (2015) он рассматривает исключительно психическое здоровье персонажей. Это его единственная работа подобного толка. Ученый анализирует несколько произведений Достоевского: «Двойника», «Записки из подполья», «Идиота», «Братьев Карамазовых», «Бесов» и «Преступление и наказание».
В предисловии к работе Маседо говорит, что исследование необходимо ему для врачебной практики, для работы с пациентами. Цель определяет тактику.Маседо сосредотачивается на Раскольникове, словно герой книги его основной пациент. Остальные персонажи отходят на второй план. Он говорит постольку, поскольку они связаны с Раскольниковым, но их глубокой интерпретацией не занимается.
Отсутствие четкого вывода в тексте Маседо хотя и вызывает вопросы, однако может восприниматься как отсутствие приговора, приглашение к внимательному анализу текста и сохранение за персонажем право быть интересным читателю. Ведь и сам Достоевский лишь намекает на психическое расстройство Раскольникова, создавая таинственную личность, которую болезнь, однако, не определяет. Уходя от вывода, Маседо, представив собственную концепцию, отдает дань концепции Достоевского.
 Исследование выполнено при финансовой  поддержке  РФФИ в рамках научного проекта «Междисциплинарная рецепция творчества Ф. М. Достоевского во Франции 1968–2018 гг.: филология, философия, психоанализ» № 18-012-90011.