Неоднократно отмечалось, что древнеисландская «Старшая Эдда», несомненно восходящая к устному бытованию, почти не содержит черт, свойственных устной традиции. Это относится, прежде всего, к формульной технике, сводящейся к использованию повторяющихся сочетаний типа einu sinni ‘однажды’ или довольно продуктивной модели X ek heiti / Y hét minn faðir ‘X зовусь я / Y звался отец мой’. С другой стороны, на связь «Эдды» с устной традицией указывает тематический инвентарь, на котором очевидно основывается весь комплекс песней «Королевского кодекса», и который включает (а) контекстообразующие темы, покрывающие целый эпический цикл («Прорицание Вёльвы» и «Пророчество Грипира» в мифологической и героической части соответственно), (б) темы-эпизоды, вписывающиеся в эпический контекст, демонстрируя способ эпического расширения, ср.: (1) родословная ётунов – две строфы в «Прорицание Вёльвы» против восьми в «Речах Вафтруднира») или (2) «перебранка» – (а) целая мифологическая песнь («Перебранка Локи») и (б) тема-вкрапление в героическом цикле («Песнь о Хельги, сыне Хьорварда», «Первая песнь о Хельги, убийце Хундингa») и т.п. Темы, относящиеся к сфере поэтического языка устной эпической традиции реализуются с помощью формульной техники (поэтическая речь). Есть все основания полагать, что песни “Королевского кодекса” (потенциально – тексты устного исполнения) представляют собой “запись для памяти”, своего рода «учебник поэтического языка», который мог использоваться эпическим сказителем в качестве модели для создания эпических текстов, в том числе, пространных (например, поэтического переложения «Саги о Вёльсунгах»), что, в свою очередь, предполагает использование формульной техники, входящей в компетенцию сказителя.   На существование в древнеисландской поэтической традиции жанра «учебников» указывает «Младшая Эдда», современная «Королевскому кодексу» (XIII в.), по общему мнению, представляющая собой «учебник для скальдов».